Михаил Дмитриевич Скобелев появился на свет в 1843 году в семье военного. Образование Скобелев получил во французском пансионе и продолжил его в Петербургском университете. Согласно свидетельствам современников, Михаила Дмитриевича нельзя было назвать примерным учеником. Он то демонстрировал блестящие знания, то забрасывал учёбу и всецело посвящал себя студенческим развесёлым пирушкам. Скобелев мог и не закончить обучение, если бы его не взял под свой протекторат профессор Леер. Он рассмотрел в юноше огромный потенциал. По его ходатайству юного Скобелева зачислили в штат офицеров Генерального штаба.

С юностью Михаила Дмитриевича связана легенда, объясняющая, почему он всегда выезжал на поле боя на белом коне. Согласно ей, во время обучения его направили на берег Финского залива чтобы произвести съёмку местности. Однажды он отправился в лес и застрял в болоте. На выручку Скобелеву поспешил местный крестьянин. Он привёл белую клячу, чтобы помочь Михаилу Дмитриевичу выбраться из ловушки. В тот момент Скобелев пообещал, что в дань памяти о своём спасителе всегда будет выбирать именно белого коня. Он всегда появлялся на поле боя или на парадах в белом мундире. Поговаривали, что генерал заговорён от пуль. Сам Скобелев, по некоторым данным, верил, что одетый во всё белое и ни скакуне такого же цвета он всегда будет оставаться неуязвимым для врагов.

Михаил Дмитриевич Скобелев всегда появлялся на поле боя или на парадах в белом мундире и на белом коне // Фото: Defendingrussia.ru

Уже в 1863 году Михаил Скобелев стал активным участником подавления Польского восстания, а в 1873 году отправился в Хивинский поход, принесший ему первую громкую славу.

Общепризнанным героем Михаил Скобелев стал после Русско-турецкой войны 1877 – 1878 годов. Он отличился при формировании Дуная, взятии Плевны и других громких битвах той войны. Как отмечают биографы генерала, он всегда уделял внимание своим солдатам и очень сильно заботился о них. Генерал подчёркивал, что всеми победами он обязан простому солдату и поэтому будет делать всё от него зависящее, чтобы ему условия их службы были максимально комфортными. За это солдаты любили Михаила Дмитриевича, чего не скажешь о коллегах-офицерах. Они завидовали славе Скобелева и плели вокруг него интриги. Так, Михаила Дмитриевича обвиняли в присвоении казённых денег, «неправильных» политических взглядах и тому подобное.

Но несмотря на всё это Михаил Скобелев продолжал оставаться одним из самых уважаемых людей в российской армии.

Политические взгляды

Михаил Дмитриевич Скобелев был приверженцев славянизма и православных ценностей. Но с другой стороны ему не нравилась идея о необходимости возвращения к допетровской Руси. Когда во второй половине XIX века между Российской империей и Британией обострилась борьба за влияние в Азии, Скобелев получил приказ захватить крепость Геок-Скобеле на территории современного Туркменистана, с которым блестяще справился. Кроме того, он сыграл ключевую роль в присоединении большей части областей Туркменистана к Российской империи.

Михаил Скобелев сыграл ключевую роль в присоединении большей части областей Туркменистана к Российской империи // Фото: Pravera.ru

В 1882 году Михаил Дмитриевич был удостоен аудиенции у императора Александра III. Недруги «белого генерала» надеялись, что царь осадит Скобелева и их беседа будет носить весьма неприятный характер, ведь в последнее время политическая риторика Михаила Дмитриевича стала более острой. Он утверждал, что Россию поджидает серьёзная угроза, и идёт она с Запада, а именно из Германии. Подобные речи произвели переполох в Европе и могли стать причиной серьёзного международного скандала.

Но ненавистников Михаила Дмитриевича ждало разочарование. После аудиенции у царя он ещё больше укрепил собственные позиции.

Загадочная смерть «белого генерала»

22 июня 1882 года Михаил Скобелев отправился в гостиницу «Англия», где у него была назначена встреча со знаменитой кокоткой Шарлоттой. Ночью перепуганная женщина прибежала к дворнику и сказала, что в её постели умер офицер. Так закончился славный жизненный путь «белого генерала» Михаила Дмитриевича Скобелева.

В качестве официальной причины смерти был назван паралич сердца и лёгких, но так как из газет того времени цензурой старательно вычёркивались все данные о кончине Скобелева, она обросла самыми невероятными теориями.

Официальной причиной смерти Михаил Скобелев был назван паралич сердца и лёгких // Фото: Ytimg.com

Заключение медиков

Согласно словам врача Скобелева, уже во время Туркестанского похода он обнаружил у генерала первые признаки сердечной недостаточности. В результате нескольких обследований врач заключил, что сердечная мускулатура Михаила Дмитриевича и вся его сердечно-сосудистая система были довольно слабо развиты. Но в то же время Скобелев никогда не жаловался на здоровье, был очень вынослив и абсолютно безропотно переносил длительные переходы.

К слову, врачи, проводившие вскрытие «белого генерала» сказали, что его сердце было похоже на сердце дряхлого стайка, хотя Михаилу Дмитриевичу на момент смерти исполнилось всего 38 лет.

Теории заговора

Как вспоминает близкий друг Михаила Дмитриевича князь Дмитрий Оболенский, за пару дней до своей кончины Скобелев был очень угрюм и говорил, что жить ему осталось не больше трёх лет, а также много пил. Кроме того, генерал был морально подавлен из-за убийства своей матери и императора Александра II, к которому относился с огромным уважением.

Согласно одной из теорий, к смерти Скобелева была причастна Германия. Михаил Дмитриевич неоднократно призывал опасаться этого западного государства. Неоднозначным в её свете выглядит то, что Скобелев умер в комнатах кокотки Шарлотты, прибывшей их Австро-Венгрии. Хотя позже полиция опровергла причастность женщины к убийству генерала, за ней почти до конца жизни закрепилось прозвище «могила Скобелева».

Не исключали современники Михаила Дмитриевича и тот вариант, что генерал был убит по приказу царя. Якобы Александр III опасался, что невероятно популярный Михаил Дмитриевич решит сам занять трон и преуспеет в этом деле. Приверженцы данной версии уверены, что смерть генерала наступила после выпитого им бокала вина, присланного из соседнего номера.

Данные версии являются основными и имеющими наибольшее количество приверженцев. К сожалению, истинная причина смерти Михаила Дмитриевича Скобелева не может быть определена однозначно, ведь история умеет очень хорошо хранить свои секреты. Но из-за множества несовпадений и странных обстоятельств мало у кого возникают сомнения, что гибель Скобелева связана с преступлением.

Историкам остаётся только теряться в догадках и с нетерпением ждать случая, способного открыть новые факты, которые прольют свет на загадочную и скоропостижную смерть «белого генерала».

«Мой символ краток: любовь к Отечеству, свобода, наука и славянство!»
М. Скобелев

Самый известный русский военачальник второй половины XIX века Михаил Дмитриевич Скобелев (1843–1882), покоритель Хивы и освободитель Болгарии, Михаил Скобелев вошел в под именем «белого генерала». Выдающийся стратег, человек огромного личного мужества, погибший во цвете лет при весьма загадочных обстоятельствах.

По отношению к солдатам и наступательной стратегии, его называли «вторым Суворовым», болгары в дань благодарности называли его «генералом освободителем» и даже предлагали возглавить болгарский народ, а османы говорили с почтением – «Ак-паша» («белый генерал»). Так, его называли за мундир и белую лошадь, а также отношение к людям. Скобелев говорил: «Убедите солдат на деле, что вы о них вне боя отечески заботливы, что в бою - сила, и для вас ничего не будет невозможного». Солдаты его любили и говорили «Он не посылал на смерть, а вёл за собой». В Европе генерала сравнивали с Наполеоном Бонапартом. Его звезда только восходила, несмотря на то, что за 19 лет своей военной карьеры Михаил Дмитриевич успел побывать в огне 70-ти сражений. Путь от поручика до генерала М.Д. Скобелев прошел за удивительно короткий срок – 11 лет (1864 - 1875 гг.). Вызывает уважение и география службы Скобелева – от Средней Азии до Балкан, знание религиозных и бытовых традиций местных народов. Легендарный генерал знал Коран и цитировал его по-арабски, вызывая удивление турок.

Михаил Скобелев прославился не только как военный деятель, но и как выразитель чаяний славянского мира, лидером которого он справедливо считал могучую Российскую империю. Михаила Дмитриевича по праву можно считать одним из идеологов славянства (панславизма), понимаемого как единение родственных по крови и вере народов и стран во главе с Россией. Скобелев был борцом за единство славянского мира. Основой такого объединения были общеславянские корни, традиции, русский язык и русская культура, обладавшие могучими свойствами к единению множества народов вокруг русского народа, ядра Русской цивилизации. Особой объединяющей притягательностью обладала и военная мощь, воинская слава России, которая добывалась, обычно, в борьбе за историческую справедливость. Сила России, направленная на борьбу за справедливость, притягивала другие народы. Так было во время борьбы России за освобождение балканских народов. И с еще большим масштабом это свойство русского народа проявится в будущем, в годы Великой Отечественной Войны, когда героическая борьба СССР привлечёт внимание и сочувствие всех прогрессивных людей человечества. Вполне закономерно, что и Михаилу Дмитриевичу русский народ представлялся ядром обширной и разнообразной евроазиатской этнической системы, дающей безопасность множеству самых различных народов и народностей, способной справедливо решать задачи внутреннего развития, и побеждать любого противника.

Когда русская армия, в авангарде которой шли войска Михаила Скобелева, наступала на Константинополь, «второй Суворов» мечтал войти в древний город, бывший «Царьград», столицу Второго Рима – Византии. Он связывал со вступлением русских войск в Константинополь надежды на возрождение славянского мира и его объединение. Однако, западные державы, и в первую очередь Великобритания, не допустили такого развития события. Связано это было и политической слабостью фигуры императора Александра II, которому не хватило воли, чтобы отстоять плоды победы 1877-1878 гг., выдержать давления Запада и завершить войну блестящей победой России (захватом проливов и Константинополя). Единение славянского мира было страшной угрозой для англосаксонского проекта глобализации. Англия стремилась сохранить обломки Османской империи, в качестве враждебной России державы, буфера, сдерживающего движение русских на Юг. Возможно, именно эти геополитические воззрения генерала, с учётом его огромной популярности, и стали поводом для его внезапной смерти. К сожалению, в годы советской власти, имя «белого генерала» практически вычеркнули из литературы и народной памяти.

Скобелев юнкером.

Семья, ранняя биография и военное образование. Первый боевой опыт

Русский военачальник был третьим в роду прославленных генералов (его дед и отец имели немало боевых заслуг). Михаил Дмитриевич родился в Петербурге 17 (29) сентября 1843 г. Его отцом был генерал-лейтенант Дмитрий Иванович Скобелев (1821-1879), а матерью - Ольга Николаевна (1823 - 1880), урожденная Полтавцева. Д. М. Скобелев был участником Венгерской кампании, за боевые заслуги и храбрость был отмечен орденом св. Владимира 4-й степени с бантом, а также австрийским орденом Железной короны 3-й степени. В годы Восточной (Крымской) войны воевал на Кавказском фронте, был награждён золотой шпагой с надписью «за храбрость», за отличие в Баше-Кадыкларском сражении произведён в полковники и награждён орденом св. Анны 2-й степени. Последовательно командовал Елисаветградским драгунским полком, лейб-гвардии конно-гренадерским полком, был командиром собственного Его Величества конвоя, инспектором кавалерии. Принял участие в войне с Турцией 1877-1878 гг., командуя Кавказской казачьей дивизией совместно с 4-й стрелковой бригадой. Затем был в распоряжении главнокомандующего и принял участие в ряде дел. За кампанию 1877-1878 гг. Дмитрий Иванович Скобелев получил орден святого Георгия 3-й степени.

С матерью Михаил был в очень теплых отношениях, на всю жизнь сохранил с ней душевную близость и унаследовал от неё «тонкость натуры». Ольга Николаевна занималась благотворительной деятельностью и поддерживала политику сына в славянском вопросе. После смерти мужа в 1879 году, она полностью посвятила себя благотворительности, поехала на Балканы и возглавила болгарский отдел Общества Красного Креста. Она основала в Филиппополе (современный Пловдив) приют для сирот, организовала ещё в нескольких городах приюты и школы, занималась организацией снабжения госпиталей Болгарии и восточной Румелии. 6 июня 1880 года Ольгу Николаевну убили разбойники в окрестностях Филиппополя. Её гибель стала большой трагедией для Скобелева.

Дедушка Михаила, Иван Никитич (1778-1849), был сыном сержанта-однодворца, и начал службу с 14 лет, поступив солдатом в Оренбургский 1-й полевой батальон (впоследствии 66-й пехотный Бутырский полк). Своими способностями и энергичным характером он скоро обратил на себя внимание начальства и на 4-м году службы получил чин сержанта, а затем и офицера. В составе 26-го егерского полка отличился в антифранцузской кампании 1807 года. За Шведскую кампанию был награждён золотой шпагой с надписью «за храбрость» и орденом св. Владимира 4-й степени. Получил тяжелые ранения, но продолжил службу и отличился в войне против османов. В чине капитана некоторое время был в отставке. В 1812 году становится адъютантом М. Кутузова. Участвовал в Заграничном походе русской армии, отличился в ряде дел. Последней его кампанией стала Польская, в сражении под Минском он потерял руку. Иван Никитич не только прошел путь от солдата до генерала от инфантерии, но и стал известным писателем, выступавшим под псевдонимом «русский инвалид». Скобелев писал на военные темы, и его сочинения пользовались большой популярностью у военных. Генерал писал живым простонародным языком, используя солдатский юмор, народные пословицы. Иван Никитич в одном из своих рассказов написал - «помню хорошее, помню дурное, но, признаюсь, не помню ничего лучше русского солдата». Совершенное знание русского солдата привело к большой известности его сочинений. Кроме того, его сочинения были наполнены верой и глубоким патриотизмом.

В первые годы жизни Михаила Дмитриевича, дед-солдат являлся главной фигурой в домашнем воспитании внука. Мальчик с большим интересом слушал рассказы Ивана Никитича о военных походах и подвигах, русском солдате. К сожалению, вскоре И. Н. Скобелев умер, и мальчик с 6 лет остался без любимого деда-воспитателя. Ребенка стал воспитывать гувернер немец, но с ним отношения не сложились. Позже Михаила отправили в Париж в пансионат к французу Дезидерию Жирардэ. Во Франции будущий генерал овладел большим объёмом знаний и несколькими языками. А Жирардэ со временем станет близким другом Михаила и последует за ним в Россию. В Российской империи в 1858-1860 гг. молодой человек готовился к поступлению в Санкт-Петербургский университет. Подготовка была успешной, и в 1861 году он поступил на математический факультет Петербургского университета. Однако дальнейшей учебе помешали студенческие волнения, из-за которых университет временно закрыли. В результате семейные традиции взяли вверх и «слишком изящный для настоящего военного», Скобелев в ноябре 1861 года поступает вольноопреляющимся в Кавалергардский полк. Это событие стало переломным моментом в его судьбе.

18-летний Михаил в строю воинов-кавалергардов принёс присягу на верность государю и Отечеству и с рвением приступил к изучению военного дела. 8 сентября 1862 г., после сдачи экзамена, он был произведен в портупей-юнкера, а 31 марта 1863 г. - в корнеты. В 1864 году его по собственному прошению перевели в лейб-гвардии Гродненский гусарский полк, который был дислоцирован в Варшаве и вел боевые действия против польских мятежников. Михаил Дмитриевич, в боях с поляками, получает первый боевой опыт. В составе лейб-гвардии Преображенского полка он преследовал польский отряд под руководством Шпака. В составе летучего отряда под начальством подполковника К.И. Занкисова молодой офицер принял участие в уничтожении польского бандформирования под командованием Шемиота в Радковицком лесу. За этот бой Скобелев был отмечен орденом св. Анны 4-й степени «за храбрость». В воспоминаниях офицеров Гродненского полка молодой Михаил Скобелев остался «истым джентльменом и лихим кавалерийским офицером».

Скобелев поручиком.

В 1864 году во время отпуска Скобелев совершил поездку в Европу, чтобы изучить театр военных действий датчан против немцев (в 1864 году произошел конфликт между Данией, Пруссией и Австрией из-за герцогств Шлезвиг и Гольштейн). В этом же году Скобелев был произведен в поручики. В 1866 г. поручик поступил в Николаевскую академию Генерального штаба, в которой тогда преподавали такие видные военные деятели, как Г.А. Леер, М.И. Драгомиров, А.К. Пузыревский. Скобелев учился неровно, показывая блестящие знания только по тем предметам, которые его интересовали. Так, он был первым во всем выпуске по военной истории, показывал отличные результаты по иностранным и русскому языку, по политической истории, но не блистал в военной статистике и съёмке и особенно по геодезии. Поэтому, академию Скобелев окончил не в первых рядах, но всё равно был зачислен в Генеральный штаб.

По словам биографа полководца, писателя В.И. Немировича-Данченко, Скобелев, на практических испытаниях в Северо-Западном крае, должен был найти наиболее удобный пункт для переправы через реку Неман. Для этого нужно было изучить всё течение реки. Но Скобелев этого не сделал, прожив всё время в одном и том же месте. Когда прибыла проверочная комиссия с генерал-лейтенантом Г.А. Леером, Скобелев вскочил на коня и форсировал реку, благополучно переплыв Неман в оба конца. Леер был в таком восторге, что настоял на зачислении подающего большие надежды, решительного и энергичного офицера в Генштаб. Незадолго до выпуска из Академии Генштаба Скобелев был произведен в очередной чин – штабс-капитана.

Первые дела в Азии

В 1868 году, по ходатайству командующего войсками Туркестанского военного округа генерал-адъютанта фон Кауфмана 1-го, Скобелева направили в Туркестанский округ. В Ташкент Михаил Дмитриевич прибыл в начале 1869 года и первоначально служил в штабе округа. Офицер изучал местную тактику боя. Командуя Сибирской казачьей сотней, участвовал в мелких делах на бухарской границе, проявив личную храбрость. Провел картографическую съемку недавно присоединенного к империи Заревшанского округа. Однако, несмотря на проявленные умения и храбрость, служба в туркестанском округе у Скобелева не сложилась. Михаил Дмитриевич из-за «недостатка необходимой выдержки и такта» был человеком конфликтным, нетерпимым к чужим слабостям.

Скобелев повздорил с некоторыми казаками, а с двумя представителями ташкентской «золотой молодёжи» дело дошло до дуэли. Этим он вызвал неудовольствие генерала Кауфмана. Михаила Дмитриевича откомандировали обратно, ему дали назначение в резервный эскадрон лейб-гвардии Гродненского гусарского полка.

В конце 1870 года Скобелева отправили в распоряжение командующего Кавказской армией. Весной 1871 года Михаил был отправлен в Красноводский отряд полковника Н.Г. Столетова, на восточное побережье Каспия. Там офицер командовал кавалерией и изучал возможность похода русской армии к Хиве через северную часть пустыни Каракумы. Михаил Дмитриевич произвел разведку пути к колодцу Сарыкамыш, проделав сложный путь общим расстоянием в 536 верст: от Муллакари до Узункую - 410 вёрст в 9 дней, и обратно, до Кум-Себшен, 126 вёрст за 16,5 часов. Его сопровождало всего шесть человек. Скобелев составил подробное описание пути и имеющихся там колодцев. Но и здесь офицер вызвал недовольство начальства, он самовольно просмотрел план предстоящего похода в Хиву, за что был отправлен в 11-месячнй отпуск.

В апреле 1872 года Михаила снова причислили к Главному штабу, в Военно-Учётный кабинет. Он участвовал в подготовке полевой поездки офицеров штаба и Петербургского военного округа в прибалтийские губернии. В июне 1872 года был назначен старшим адъютантом штаба 22-й пехотной дивизии, которая была дислоцирована в Новгороде. Уже 30 августа 1872 года был произведен в подполковники, став штаб-офицером при штабе Московского военного округа. Но и в Москве пробыл не долго, Скобелева направили в 74-й пехотный Ставропольский полк в качестве командира батальона.

Хивинский поход

Скобелев не задержался и в районе Майкопа, где был расположен Ставропольский полк. В это время вооруженные силы России готовили поход на Хиву, «для освобождения наших соотечественников», которые находились в рабстве. Кроме того, постоянно шли жалобы от местных жителей, перешедших в русское подданство, они подвергались нападениям феодалов, снабженных английским . Ставропольский полк не был включён в число соединений, которые должны были принять участие в этой операции. Но Скобелев не собирался оставаться в стороне от места, где будет жарко. Он попросился в отпуск и прибыл в Туркестан в разгар подготовки к походу. В апреле 1873 года русские войска выступили в поход из четырёх пунктов: Ташкента (генерал Кауфман), Красноводска (полковник Маркозов), Оренбурга (генерал Верёвкин) и Мангышлака (полковник Ломакин). Общая численность войск составляла 12-13 тыс. солдат при 56 орудиях. Общее командование осуществлял генерал Константин Кауфман.

Скобелев возглавил авангард Мангышлакского отряда полковника Николая Ломакина. Вышли 16 апреля, Михаил Дмитриевич, как и другие офицеры, шел пешком. В отряде была нехватка верблюдов (всего 1500 верблюдов на 2140 человек), поэтому навьючили всех строевых лошадей. Скобелева всегда отличали суровость, и требовательность в условиях военного времени, причем в первую очередь к себе. В мирной жизни он мог сомневаться, но в военное был максимально собран, ответственен и мужественен.

В сложной ситуации, когда на половине пути до колодца Сенек кончилась вода, Скобелев показал себя умелым командиром и организатором, поддерживая в своем эшелоне полный порядок и заботясь о нуждах солдат. 5 мая, осуществляя разведку возле колодца Итыбая, Скобелев с 10 солдатами обнаружил караван, направлявшийся в Хиву. Несмотря на численный перевес противника, Скобелев атаковал противника. В этом бою он получил несколько ран от холодного оружия и вернулся в строй только 20 мая. 21 мая подполковник с небольшим отрядом провел карательную операцию против туркмен. Их наказали за враждебные действия в отношении русских войск. 22 мая Скобелев прикрывал обоз, отбив несколько атак хивинцев. 24 мая, когда русские войска стояли у Чинакчика (8 вёрст от Хивы), противник атаковал верблюжий обоз. Михаил Дмитриевич немедленно взял две сотни, незаметно вышел в тыл и ударил по хивинцам. Он опрокинул вражескую конницу, обратил в бегство пехоту и отбил 400 верблюдов.

Хивинский поход 1873 г. Через мёртвые пески к колодцам Адам-Крылган (Каразин Н. Н., 1888).

26 мая соединившиеся Оренбургский и Мангышлакский отряды вышли к Хиве, расположившись у Шахабадских ворот. 28 мая была произведена разведка боем. 29 мая к городу с юго-востока подошёл Туркестанский отряд под началом Кауфмана. Хивинцы капитулировали. Войска Кауфмана стали входить в город с южного направления. Но, из-за беспорядков в городе, северная часть Хивы не знала о капитуляции и отказалась сдаваться. Скобелев с двумя ротам начал штурм Шахабадских ворот и первым пробил путь внутрь крепости. Хивинцы пошли в контратаку, но Скобелев удержал за собой ворота и вал. Вскоре по приказу Кауфмана штурм был остановлен, город окончательно капитулировал. Хива покорилась.

Схема укреплений Хивы.

Во время похода Красноводский отряд полковника Маркозова, не принял участия во взятии Хивы и был вынужден вернуться в Красноводск. Скобелев вызвался выполнить разведку не пройденного Красноводским отрядом пути, чтобы выяснить причину случившегося. Задача была сопряжена с большим риском: надо было пройти участок Змукшир - Ортакаю в 340 вёрст, во враждебном окружении. Михаил Дмитриевич взял с собой только 5 человек, включая 3 туркмен. 4 августа он выступил из Змукшира. В колодце Даудурь воды не было. За 15-25 верст до Ортакую, отряд Скобелева утром 7 августа, возле колодца Нефесь-кули, напоролся на отряд враждебных туркмен. Подполковник и его спутники с трудом спаслись. Было очевидно, что пробраться дальше нельзя. 11 августа, пройдя 640 верст, Скобелев вернулся обратно. Соответствующий доклад был представлен Кауфману. Эта разведка помогла снять обвинение с полковника Василия Маркозова, которого считали виновным в неудаче Красноводского отряда. За эту разведку Михаила Скобелева отметили орденом святого Георгия 4-й степени.

Зимой 1873-1874 годов офицер был в отпуске, в Южной Франции. Во время него он совершил поездку в Испанию, где шла Третья карлистская война (восстание подняла партия поддерживавшая права дона Карлоса и его наследников), и был очевидцем нескольких битв. В феврале 1874 года Скобелев был произведён в полковники, а в апреле зачислен флигель-адъютантом в свиту Его Императорского Величества.

Генерал-майор и военный губернатор

В конце мая 1875 г. Михаил Дмитриевич вновь добивается назначения в Туркестан. Скобелев был назначен командиром небольшой военной команды (22 казака), которое конвоировало русское посольство, направленное в Кашгар. Одновременно он выполнял функцию разведчика – должен был оценить военное значение Кашгара. Посольство проходило через Коканд, где правил находящийся под русским влиянием Худояр-хан. В это время вспыхнуло восстание против хана, который бежал в Ходжент. Русское посольство его прикрыло. Благодаря умению Скобелева, его осторожности и твердости, боя, который грозил истреблением немногочисленного русского отряда, удалось избежать.

В это время в Коканде провозгласили газават против неверных и кокандские отряды вторглись в русские пределы. Ходжент был осажден. Начались волнения среди местных жителей. Скобелев с двумя сотнями казаков был направлен для борьбы с бандформированиями. Вскоре Ходжент был освобожден войсками Кауфмана, Скобелев возглавил кавалерию. 22 августа 1875 года русские войска взяли Махрам – центр сил восставших (насчитывали до 50 тыс. человек). Кокандцы потерпели полное поражение, потеряв до 2 тыс. человек убитыми (русские войска потеряли 5 убитыми и 8 ранеными). Скобелев в этом сражении при поддержке ракетной батареи стремительно атаковал врага, обратил в бегство многочисленные неприятельские скопища пеших и конных и гнал их 10 верст. В этом деле полковник показал себя превосходным кавалерийским начальником.

Предводитель восставших Абдуррахман сбежал, для его преследования отправили шесть сотен, две роты пехоты и ракетную батарею под началом Скобелева. Русские солдаты уничтожили вражеский отряд, но Абдуррахман смог уйти. Россия присоединила к себе земли к северу от Сыр-Дарьи (Наманганский отдел). Однако восстание продолжалось. Абдуррахман низложил хана Насреддина (сын Худояра) и возвел на престол Пулат-хана (Болот-хан). Центром восстания стал Андижан. 1 октября отряд генерал-майора Виталия Троцкого взял вражескую крепость. Скобелев отличился и в этом бою. На обратном пути русский отряд встретил противника, 5 октября Скобелев ночной атакой уничтожил лагерь восставших кипчаков.

18 октября за отличия в этой кампании Михаила Скобелева произвели в генерал-майоры и назначили начальником Наманганского отдела. Под его началом было три батальона, пять сотен и 12 орудий. Скобелев получил задачу «действовать стратегически оборонительно», т. е. не покидая границы Российской империи. Однако ситуация была такой сложной, что Скобелеву пришлось перейти в наступление. «Позиционная война» вела к успеху противника. Бандитские элементы и шайки постоянно пересекали русскую границу, практически непрерывно шла малая война. Генерал-майор Михаил Скобелев постоянно пресекал попытки врага пересечь границу, 23 октября разгромил вражеский отряд у Тюря-кургана, а затем помог гарнизону Намангана, где вспыхнуло восстание. 12 ноября разметал у Балыкчей большой вражеский отряд (до 20 тыс. человек). Необходимо было ответить. Кауфман дал приказ провести ограниченную наступательную операцию.

25 декабря Скобелев выступил из Намангана с 2,8 тыс. бойцов при 12 орудиях и ракетной батарее. Двигаясь к Ике-су-арасы, русские войска уничтожали «немирные» кишлаки. Противник достойного сопротивления оказать не смог. Только в Андижане Абдуррахман решил дать бой и собрал до 37 тыс. воинов. 8 января 1876 года русские войска взяли крепость штурмом. Абдуррахман сбежал к Ассаке, где 18 января потерпел новое поражение. Вождь повстанцев снова убежал, некоторое время скитался, затем сдался на милость победителей. Оставшиеся в живых «непримиримые» повстанцы бежали в Афганистан.

Коканд. Вход во дворец Худояр хана, построен в 1871 г.

В феврале Кокандское ханство было преобразовано в Ферганскую область и вошло в состав Российской империи. 2 марта Михаил Скобелев был назначен военным губернатором и командующим войсками Ферганской области. За умиротворение Коканда Скобелев был награжден орденом св. Владимира 3-й степени с мечами и орденом св. Георгия 3-й степени, а также отмечен золотой шпагой с бриллиантами с надписью «за храбрость».

Будучи главой области, Скобелев успел замирить кипчаков, которые дали слово жить мирно. А также совершил поход против киргизов, населявших хребты Алая и долину реки Кизыл-су. Экспедиция к границам Кашгарии, к Тянь-Шаню, завершилась присоединением Алайской земли к Ферганской области, занятием кашгарской границы и постройкой Гульчинско-Алайской дороги. На должности губернатора Скобелев находился не более года, его отозвали в Петербург. Генерал боролся против казнокрадства, нажив себе много врагов. На него в столицу постоянно сыпались жалобы. Обвинения не подтвердились, но Скобелева все же отозвали. Теперь ему предстояло доказать, что успехи в Средней Азии были не случайны.

«Генерал М. Д. Скобелев на коне». Н. Д. Дмитриев-Оренбургский, (1883).

Продолжение следует…

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

(Материал подготовлен КРИСТИНИНОЙ О.В.,
зав. библиотекой пос. Александро-Невский, Рязанской обл.)

Равный Суворову

Начинать знакомство с великим человеком следует с той поры, которая определяет психологию личности с его истоков, с детства.

Михаил Дмитриевич Скобелев родился 17 сентября 1843 года в Петер-бурге, в семье потомственных военных. Его дед, Иван Никитич Скобелев, прошел нелегкий путь от рядового солдата до генерала от инфантерии. В Отечественную войну 1812 года он состоял адъютантом у самого Кутузова, сражался при Бородино и Малоярославце, участвовал в заграничных походах 1813-1814 годов и брал Париж. 14 апреля 1831 года в сражении с польскими мятежниками Ивану Никитичу ядром оторвало кисть левой руки. Одновременно Иван Никитич был оригинальным военным писателем и драматургом. В последние годы своей жизни служил комендантом Петропавловской крепости, и сегодня его могилу можно увидеть в ограде Петропавловского собора.

Отец, Дмитрий Иванович, тоже стал генералом. Он участвовал в Венгерском походе 1849 года, Крымской войне 1853-1856 годов, в подавлении восстания 1863-1864 годов в Польше, командовал Кавказской казачьей дивизией во время Русcко-турецкой войны 1877-1878 годов. Так же, как и дед, отец Михаила имел Георгиевские кресты IV и III степени, был кавалером почетной золотой шпаги.

Да, в этом роду было на кого равняться.

Дед был главной фигурой в домашнем воспитании внука. Он первый заронил в душу мальчика идею долга перед Родиной, зажег в нем любовь к солдату, научил говорить языком, близким и понятным солдату. Сопоставляя приказы Михаила Скобелева, отданные им под Плевной, с приказами и литературными трудами Скобелева-деда, становится ясно, кто был для него образцом.

После смерти Ивана Никитича родители Михаила решили направить сына во Францию, в Париж, в частный пансион Дезидерио Жирарде, где он провел пять лет. Отсюда Михаил вынес блестящее знание иностранных языков и мировой литературы. Впоследствии Михаил Дмитриевич говорил на восьми европейских языках, причем французским владел, как родным русским. Он мог читать наизусть большие отрывки из произведений Бальзака, Шеридана, Спенсера, Байрона, Шелли. Из русских авторов Скобелев полюбил Лермонтова, Хомякова, Киреевского.

Свое дальнейшее образование Михаил Скобелев продолжил в России. Успешно сдав экзамены, он поступил на математический факультет Петербургского университета. Но тянуло его совсем в другую сторону, и у себя дома Скобелев часами просиживал над военными науками. Когда из-за студенческих беспорядков в 1861 году университет был закрыт на неопределенное время, Михаил Дмитриевич подал прошение царю о зачислении его юнкером в Кавалергардский полк. Все-таки семейные традиции взяли верх. Так началась его военная служба. 22 ноября 1861 года 18-летний Скобелев в строю кавалергардов принес присягу на верность государю и Отечеству и с рвением начал постигать азы военного дела. Уже в одной из первых аттестаций о юнкере Кавалергардского полка говорится: «Служит ретиво, не щадя себя» . В марте 1863 года он стал офицером, в следующем году перевелся в лейб-гвардии Гродненский гусарский полк, носивший имя героя Отечественной войны 1812 года Я. Кульнева, произведен в поручики.

В 1866 году Скобелев, блестяще сдав вступительные экзамены, поступил в Николаевскую академию Генерального штаба, где удивил преподавателей талантом и нестандартностью мышления. Здесь проявилась его необычайная тяга к самообразованию. Надо сказать, что Скобелев постоянно учился и читал беспрестанно, иногда при самых невозможных условиях - на бивуаках, на валах батарей под огнем, в антрактах жаркого боя. Он умел даже в военных экспедициях добывать военные журналы и сочинения на нескольких языках, и ни одно не выходило у него из рук без заметок на полях. Скобелев был человеком, который постоянно самообразовывался. В.И. Немирович-Данченко в своих воспоминаниях приводит такой эпизод: «После крайне трудного перехода к Бии, по пути к 3имнице, я застал его в каком-то сеновале румынского помещика. Скобелев бросился на сено и вытащил из кармана книгу.

- Неужели вы еще работать будете? У нас у всех руки и ноги отнялись от утомления.

- Да как же иначе... Не поработаешь? так и в хвост влетит потом, пожалуй.

- Что это вы?

- А французского сапера одного книжка о земляных работах.

- Да вам зачем это?

- Как зачем? - изумился Скобелев.

- Ведь у вас же будут саперные команды, специально знающие это дело...

- Ну, это уж непорядок... Генерал, командующий отрядом, должен сам уметь рыть землю. Ему следует все знать, иначе он и права не имеет других заставлять делать... »

Он никогда не расставался с книгой и знаниями делился со всеми. Скобелев часто говорил своим офицерам: «Прошу читать по нашей специальности, больше читайте по нашей специальности ».

По выпуску из академии в 1868 году он был зачислен в штат офицеров Генерального штаба.

В последующие четыре года Михаил Дмитриевич в качестве представителя Генерального штаба побывал на границе с Бухарским ханством, выезжал на Кавказ, под руководством Н. Столетова участвовал в экспедиции на юго-восточные берега Каспийского моря. В 1872 году Скобелев стал подполковником.

Боевое крещение Михаил Дмитриевич получил весной 1873 года во время похода русских войск под командованием генерала К. Кауфмана на Хиву, которая на протяжении полутора веков, наряду с Бухарой и Кокандом, была рынком сбыта русских невольников.

Окружавшие Хиву безжизненные пустыни считались непреодолимыми. Сорокаградусная жара, раскаленные пески и постоянные стычки с неприятелем, который нападал в основном в ночное время. Преодолев со своим отрядом 730 верст, Скобелев получил пять ран, нанесенных пикой и саблей, но оставался в строю. Его мужество и храбрость были замечены всеми.

Летом того же года Скобелев по просьбе командующего экспедицией генерала Кауфмана провел разведку пути, по которому не смог пройти один из русских отрядов. В сопровождении четырех местных жителей, переодевшись в азиатское платье, Михаил Дмитриевич проехал среди враждебных туркменских племен, составив подробное описание опаснейшего маршрута. 3а этот подвиг он получил свою первую боевую награду - орден Святого Георгия IV степени и был произведен государем во флигель-адъютанты.

В воспоминаниях о Скобелеве его друг художник В.В. Верещагин писал, что все свои награды и отличия полководец получил не по протекции, а завоевал в бою, личным примером показывая солдатам, как следует воевать.

В следующем году он вновь добивается направления его в Туркестан, где вспыхнуло Кокандоное восстание. В составе отряда Кауфмана Скобелев командовал казачьей конницей и отличился при взятии крепости Махрам. Противник, имевший семнадцатикратное преимущество, был разбит наголову. Во время штурма погибло более тысячи кокандцев, русские потери составили шесть человек. Кроме замечательной отваги, он показал организаторский талант и основательное знакомство с краем и с тактикой азиатов. 3а эти военные успехи Скобелев в тридцать два года был удостоен звания генерал-майора, награжден орденами Святого Георгия III степени и Святого Владимира III степени и получил золотую саблю с надписью «3а храбрость».

К нему пришла первая слава.

С февраля 1876 года М.Д. Скобелев - военный губернатор Ферганской области. Он быстро восстанавливает мир и спокойствие в области, не безуспешно противодействует распространению британского влияния в Средней Азии.

В апреле 1876 года в Болгарии вспыхнуло народное восстание против пятисотлетнего османского ига. Вся Россия, затаив дыхание, следила за отчаянной борьбой своих единоверцев против жестоких поработителей. Сотни русских добровольцев, врачей и медсестер отправились на Балканы, но силы были неравны. Восстание было буквально потоплено в крови.

12 апреля 1877 года Россия объявила Турции войну. Михаил Дмитриевич с трудом добивается назначения в действующую армию. Именно здесь, на Балканах, и проявился в полной мере полководческий талант Скобелева.

В ночь на 15 июня 260-тысячная русская армия форсировала Дунай и двинулась вглубь Болгарии. Являясь помощником командира 14-й дивизии М. Драгомирова, Скобелев умело организовал переправу у Зимницы, которая прошла успешно, несмотря на сильное сопротивление турок.

Следует отметить, что в отличие от многих генералов того времени Скобелев всегда очень тщательно готовил свои операции. Прежде чем начать какую-нибудь операцию, он проводил долгую разведывательную работу, сам ездил на рекогносцировки, рискуя своей жизнью. У него были кадры разведки, которые находились в разных местах и доносили ему. Скобелев знал все, что делает противник, и это было его блестящей чертой.

После форсирования армией Дуная вперед, к Балканам, двинулся передовой отряд генерала И. Гурко, и по поручению главнокомандующего Скобелев помог отряду в овладении Шипкинским перевалом. К этому времени крупные турецкие силы под командованием Осман-паши перешли в контрнаступление против главных сил русской армии и организовали прочную защиту Плевны - стратегически важной крепости и города.

Михаилу Дмитриевичу довелось стать одним из активных участников эпопеи борьбы за Плевну. Первые два штурма города (8 и 18 июля) окончились для русских войск неудачей и вскрыли серьезные изъяны в организации их действий. Перед третьим штурмом Плевны в конце августа Скобелеву были поручены в командование части 2-й пехотной дивизии и 3-й стрелковой бригады.

В день штурма Скобелев, как всегда, на белом коне и в белой одежде, сам повел своих солдат под ураганным огнем на батареи противника. После жестоких схваток он овладел двумя турецкими редутами. Между русскими войсками и Плевной больше не было никаких укреплений. Победа казалась обеспеченной. Однако обескровленные скобелевские части подкрепления так и не получили. К этому моменту командование уже оценило бой как неуспешный, и Скобелев с горсткой солдат остался один на один со всей сорокатысячной армией Осман-паши. Но, несмотря на это, он еще тридцать часов удерживал занятые позиции, отразив пять турецких контратак, после чего отступил, забрав всех раненых. Во время этого боя скобелевский отряд потерял убитыми и ранеными шесть с половиной тысяч человек. Особо отличившиеся Владимирский и Суздальский полки лишились половины своего состава.

Как полагают многие историки, причиной, по которой Скобелеву не оказали помощь, крылась в банальной зависти - завидовали его молодости, его ранней карьере, его Георгию на шее, его знаниям и энергии, его умению общаться с подчиненными, не понимали этого деятельного ума. Всеволод Крестовский в своей книге «Двадцать месяцев в действующей армии» приводит слова Скобелева: «Наполеон великий был признателен своим маршалам, если они в бою выигрывали ему полчаса времени для одержания победы; я вам выиграл целые сутки, и вы меня не поддержали!»

Александр II, находившийся под Плевной, наградил 34-летнего военачальника чином генерал-лейтенанта и орденом Святого Станислава I степени.

Здесь необходимо отметить следующее обстоятельство. В минуты боев Скобелев был спокоен, решителен и энергичен. Он сам шел на смерть и не щадил других. Скобелев иногда прямо говорил людям: «Я посылаю вас на смерть, братцы. Вон видите эту позицию? Взять ее нельзя, да и брать ее я не думаю. Нужно, чтобы турки бросили туда все свои силы, а я тем временем подберусь к ним вот оттуда. Вас перебьют - зато вы дадите победу всему моему отряду. Смерть ваша будет честной и славной смертью» , - и надо было слышать, каким «ура» отвечали эти посылаемые им на смерть люди.

«Я почитаю за величайший талант того, кто возможно меньше жертвует людьми. К самому себе отношусь так, как и к тем, кто проливает кровь» , - говорил Михаил Дмитриевич. Но после боя для него наступали тяжелые дни, тяжелые ночи. Восторг победы не мог убить в его чуткой душе тяжелых сомнений. В этот момент отходил назад полководец и выступал на первый план человек с раскаянием, с мучительным сознанием того, какую дорогую, страшную цену требует каждый успех. Белый генерал тяжело переживал за тех воинов, которые сложили головы в боях. Имея в виду своих недругов, Скобелев восклицал: «Они думают, что нет ничего лучше, как вести за собой войска под огонь, на смерть. Нет, если бы они увидели меня в бессонные ночи. Если б могли заглянуть, что творится у меня в душе. Иной раз самому смерти хочется, - так жутко, страшно, так больно за эти осмысленные жертвы». Отлично знавший генерала Василий Иванович Немирович-Данченко, брат основателя Художественного театра, отмечал: «Он знал, что ведет на смерть, и без колебаний не посылал, а вел за собой. Первая пуля - ему, первая встреча с неприятелем была его, Дело требует жертв, и, разрешив необходимость этого дела, он не отступил бы ни от каких жертв».

После капитуляции Плевны, не выдержавшей блокады, Скобелев принял участие в зимнем переходе русских войск через Балканы. Это был уникальный переход, с которым может быть сравним только переход Суворова через Альпы. Иностранные военные специалисты были уверены, что зимой форсировать Балканы нельзя. Начальник Генерального штаба Германии Х. Мольтке разрешил немецким военным наблюдателям при русской армии уехать на зиму в отпуск, а Бисмарк сложил у себя карту Балканского полуострова и сказал, что до весны она ему не понадобится.

В ставшем известным приказе генерала Скобелева перед выступлением в горы говорилось: «Нам предстоит трудный подвиг, достойный испытанной славы русских знамен: сегодня мы начинаем переходить через Балканы с артиллерией, без дорог, пробивая себе путь, в виду неприятеля, через глубокие снеговые сугробы. Не забывайте, братцы, что нам вверена честь Отечества. Дело наше святое!» Переход действительно был одним из самых трудных в истории войн. Русские солдаты с невероятными усилиями втаскивали на обледенелые кручи орудия, которые часто вместе с людьми и лошадьми срывались в пропасть.

В составе Центрального отряда генерала Ф. Радецкого Скобелев со своей дивизией и присоединенными к ней силами преодолел Иметлийский перевал, справа от Шипки, и утром 28 декабря пришел на помощь колонне Н. Святополк-Мирского, обошедшей Шипку слева и вступившей в сражение с турками у Шейново. «Солдаты были очень оживлены. Скобелев, объезжая ряды, повторял:

Поздравляю вас, молодцы! Сегодня день как раз для боя - двадцать восьмое число... Помните, двадцать восьмого мы взяли Зеленые горы, двадцать восьмого сдалась Плевна... А сегодня мы возьмем в плен последнюю турецкую армию! Возьмем ведь?

- Возьмем... Ура! - звучало из рядов.

- Заранее благодарю вас, братцы!

Как Суворов умел делать из своих солдат «чудо-богатырей», внушая им, что они чудо-богатыри, так и каждый солдат в отряде Скобелева переставал быть «серенькой скотинкой», а совершал чудеса, поражая всех и своею выносливостью, и находчивостью, и исключительным мужеством. Атака колонны Скобелева, произведенная почти с ходу, без подготовки, но по всем правилам военного искусства, закончилась окружением турецкого корпуса Вессель-паши. Турецкий военачальник сдал русскому генералу свою саблю. 3а эту победу Скобелев был награжден второй золотой шпагой с надписью «За храбрость».

Генерал, на редкость беспощадный в бою, признававший в решающих случаях только штыковую, без единого выстрела, атаку, чтоб видеть врага лицом к лицу, учил своих солдат в победные дни: «Бей врага без милости, пока он оружие в руках держит. Но как только сдался он, амину запросил, пленным стал - друг он и брат тебе. Сам не доешь, ему дай. Ему нужнее. Он такой же солдат, как ты, только в несчастье».

Отчаянная храбрость и личное мужество сочетались в нем с дальновидностью и расчетливостью опытного военачальника.

Резкий рост популярности Скобелева во многом объяснялся неординарностью его личности и умением завоевать сердца солдат. Его сподвижник и бессменный начальник штаба Куропаткин вспоминал: «В день боя Скобелев каждый раз представлялся войскам особенно радостным, веселым, симпатичным... Солдаты и офицеры с доверием смотрели на его воинственную красивую фигуру, любовались им, радостно приветствовали его и от всего сердца отвечали ему «рады стараться» на его пожелания, чтобы они были молодцами в предстоящем деле»

На этой войне никто не заботился так о своих солдатах, как Михаил Дмитриевич. При переходе Балкан он сумел не потерять ни одного солдата от мороза и метели там, где у других вымерзали целые полки и дивизии. Накануне зимнего перехода через Балканы он на свои деньги и деньги отца одел всю дивизию в полушубки. Готовя свою дивизию к переходу через горы, генерал Скобелев издал несколько распоряжений, над которыми некоторые командиры поначалу просто посмеялись. В частности, он приказал каждому солдату иметь при себе хотя бы одно полено сухих дров. Когда войска вошли в горы, неожиданно выяснилось, что местный лес настолько сырой, что из него просто невозможно было сложить костёр, чтобы приготовить пищу или согреться. И только солдаты Михаила Дмитриевича были всегда обогреты и накормлены. Ни одна мелочь, касавшаяся солдатского быта, не ускользала от его внимания. «После упорного боя, измученный, он бросался отдыхать, а часа через три уже был на ногах. Зачем? Чтобы обойти солдатские котлы и узнать, что в них варится». Вот лишь несколько выдержек из его приказов:

«Ещё раз обращаю внимание начальников частей на их обязанность заботиться, чтобы нижние чины были сыты при любых условиях. Раз и навсегда требую, чтобы не проходило ни одного дня, в который они бы не получали горячую пищу, если нижние чины не накормлены, то происходит это от растерянности и нерадения начальника. И то и другое может повлечь за собой отрешение от должности».

«Всем начальникам частей осмотреть одежду нижних чинов и вычинить что можно, недостающее число фуфаек, теплых носков и рукавиц купить по дороге в попутных городах. Чулки, портянки должны быть вымазаны салом, что предохраняет от отмораживания, сало наилучше гусиное, сало баранье не допускается».

«Обувь в походе – первая вещь, которая при нерадивом содержании делает неспособной ни к какой военной деятельности вполне здорового, крепкого и храброго солдата. В виду серьезности этого вопроса предписываю осмотреть и исправить обувь у нижних чинов. Теперь уже прошу полковых и ротных командиров принять этот вопрос к сердцу».

Однажды, чтобы вывезти раненых на лечение, он за свой счет зафрахтовал пароход до Одессы.

Михаил Дмитриевич не стеснялся не только говорить с солдатами, он с ними и ел, и спал, и делил все сложности походной жизни. В этом он действительно близок Суворову. При штабе Скобелева была создана служба прошений, куда рядовые могли обратиться за материальной помощью. Просьбы были самые разные. Однажды солдат сообщил, что у его родственника в деревне умерла корова, Михаил Дмитриевич выдал ему 50 рублей из своего жалованья. Генерал Скобелев неоднократно говорил своим подчиненным, что своей славой, да и всей жизнью он обязан русскому солдату, и платили ему тем же. Мужики, недавние крестьяне, почитали его за своего. «Он наш, он русский, - говорили они, - У него прадед еще землю пахал. Когда другие с нами говорят, мы не понимаем, а когда он – завсегда понимаем».

Небрежного и формального отношения к службе генерал не выносил.

Быть при нем – значило то же, что учиться самому. Он рассказывал окружавшим его офицерам о своих выводах, идеях, советовался с ними, вступал в споры, выслушивал каждое мнение. Начальник штаба 4-го корпуса генерал Духонин так характеризовал Скобелева: «Другие талантливые генералы берут только часть человека, сумеют воспользоваться не всеми его силами и способностями. Скобелев напротив … Скобелев возьмет все, что есть у подчиненного, и даже больше, потому что заставит его идти вперед, совершенствоваться, работать над собой … Он умел расшевелить ум у человека, заставить его думать … » - «Мало быть храбрым, надо быть умным и находчивым!» – говорил он.

Решительность и способность к инициативе была в нем громадная и сказывалась во всем.

В начале 1878 года Михаил Дмитриевич был подчинен начальнику Западного отряда генералу И. Гурко и, возглавив авангардный корпус, обеспечил занятие Адрианополя (Эдирне). После непродолжительного отдыха его корпус выступил на Стамбул (Константинополь), 17 января ворвался в Чорлу, что в 80 километрах от турецкой столицы. Обессилевшая Турция запросила мир. Подписанный в Сан-Стефано мирный договор был вполне выгоден для России и балканских народов, но через полгода под давлением европейских держав он был пересмотрен в Берлине, что вызвало резко отрицательную реакцию М.Д. Скобелева.

В Россию генерал Скобелев вернулся уже национальным героем.

Его последней боевой операцией был поход против текинцев, считавшихся лучшими воинами в Средней Азии. С отрядом в семь тысяч человек Скобелев взял штурмом их главную крепость Геок-Тепе (1881 г.), полностью разгромив противника, превосходившего его по численности в четыре раза. Затем был занят Асхабад, к России были присоединены и другие районы Туркмении. По случаю успешного завершения экспедиции Александр II произвел Скобелева в генералы от инфантерии и наградил орденом Святого Георгия II степени.

Ф.М. Достоевский в своем «Дневнике писателя» так писал о взятии Геок-Тепе генералом Скобелевым: «Да здравствует победа у Геок-Тепе! Да здравствует Скобелев и его солдатики, и вечная память « выбывшим из списка» богатырям!».

Через полтора года после этой победы Михаил Дмитриевич Скобелев скончался в Москве, прожив всего 38 лет.

Похороны Скобелева вылились в грандиозную народную демонстрацию. Панихида собрала огромное количество военных и народа, люди шли прощаться со М.Д. Скобелевым весь день, церковь утопала в цветах, венках и траурных лентах. На венке от Академии Генерального штаба серебрилась надпись: «Герою Михаилу Дмитриевичу СКОБЕЛЕВУ - полководцу СУВОРОВУ равному» .

Скобелев в глазах народа стал тем человеком, который поднял славу России и дал людям почувствовать себя причастными к великому государству. Михаил Дмитриевич был настоящим русским патриотом. Он хотел, чтобы Россия была процветающей страной.

«Мой символ краток - любовь к Отечеству, свобода, наука и славянство. На этих четырех китах мы построим такую силу, что нам не будут страшны ни враги, ни друзья» , - любил повторять прославленный генерал.

Вдоль всего движения траурного поезда, до самой родины Скобелева – села Спасского – к железной дороге выходили крестьяне со священниками, выходили целыми деревнями, городками с хоругвями и знаменами. Крестьяне 20 верст несли на руках гроб Михаила Дмитриевича до Спасского, родового имения Скобелевых. Там он был похоронен в церкви рядом с отцом и матерью.

При жизни его сравнивали с Александром Суворовым, его именем называли города и площади, о его подвигах и походах слагали песни. Но после 1917 года русский полководец был предан забвению. 1 мая 1918 года в Москве был варварски уничтожен памятник генералу в соответствии с декретом о снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг. А ведь воздвигнут он был на народные средства. Все бронзовые фигуры и барельефы и даже фонари, окружавшие памятник, были распилены, разбиты на части и отправлены на переплавку.

К сожалению, после революции также было уничтожено и его родовое имение Заборово-Спасское. До нашего времени дошли только два здания – школа, построенная Михаилом Дмитриевичем для крестьянских детей, и Преображенская церковь. Согласно завещанию Скобелева в имении был построен дом для отставных солдат и военных инвалидов, но он также был разрушен. Церковь и школу восстановили к 160-й годовщине со дня рождения полководца. В здании бывшей школы сегодня размещается музей, посвященный М.Д. Скобелеву.

Память о генерале Скобелеве должна жить, и в его подвигах мы должны черпать духовные силы.

СКОБЕЛЕВ

От бессмертья и вечности в шаге Он гарцует на белом коне, И решился писать Верещагин, Как и многих писал на войне. Средь невиданных роз Казанлыка, И средь шапок, взлетающих вверх, Средь солдатского мощного крика, Так похожего на фейерверк, Средь штыков, что тупыми не стали, Среди славы, идущей вослед, Верещагин сопит над листами, Где пока ничего ещё нет. Едет Скобелев в кителе белом, Все обиды и раны прошли, Кавалерам, кому не успел он, Посылает поклон до земли. Что за думы сейчас за душою, Что за слёзы случайно стекли? Не случайно его Ак-пашою, Не случайно враги нарекли. Вьются наши победные стяги, Нескончаемо льётся: «Ура!» Закрывает мольберт Верещагин, Бывший сам под шрапнелью вчера.

В.А. Силкин

Генерал С.Л. Марков (современник М.Д. Скобелева)

Генерал М.Д. Скобелев

(В сокращении)

И если эти строки лишний раз привлекут симпатии читателя к личности Скобелева, если сознание того, что М.Д. Скобелев появился у нас в России и был наш, заставит заговорить чувство народной гордости и даст веру в возможность появления и в будущем в нашей армии нового Скобелева - я буду считать мою скромную задачу исполненной.

Пожалуй, лучшую оценку значения Скобелева для России вообще, а для всего славянства в частности, дали после его смерти враждебные Михаилу Дмитриевичу иностранные газеты. «Borsen Courier», между прочим, напечатало следующее: «Ну и этот теперь не опасен... Пусть панслависты и русские славянисты плачут у гроба Скобелева. Что касается нас, то мы честно в том сознаемся, что довольны смертью рьяного врага. Никакого чувства сожаления не испытываем. Умер человек, который действительно был способен употребить все усилия к тому, чтобы применить слово к делу».

Скобелев-отец, человек довольно суровый, скупой и старых взглядов, имел меньшее влияние на своего сына. Георгиевские кресты, как деда, так и отца, с детских лет служили путеводной звездой для Скобелева-ребенка и определили его карьеру. Дед – Иван Никитич Скобелев – заработал свои два Георгиевских креста при взятии Парижа и Варшавы. 25 июня 1807 года, в сражении под Фридландом, он был ранен пулею на вылет в правую ногу. 20 августа 1808 года, при завоевании Финляндии, ему оторвало два пальца правой руки и контузило грудь. 18 марта 1814 года под Парижем он был ранен в левую руку, а 14 апреля 1831 года в сраженье с польскими мятежниками, Ивану Никитичу ядром оторвало кисть левой руки. Образ израненного героя-деда не мог не захватить впечатлительного мальчика.

Родился Скобелев в семье, занимавшей исключительное положение, как по своим родственным связям, так и по материальному обеспечению. Его отец владел 40.000 десятин земли. До шестилетнего возраста Михаил Дмитриевич был баловнем своего деда, умершего в 1849 году. Нанятый отцом гувернер немец Каница был выбран очень неудачно. Крайне жестокий, он часто бил мальчика за дурно выученный урок и за малейшую шалость. Нервный, впечатлительный, подвижный, независимый по натуре и вспыльчивый до крайности Скобелев не мог примириться с подобной системой воспитания. Нелепая вражда воспитанника с гувернером лишь озлобляла первого и должна была найти себе исход. Однажды двенадцатилетнего Скобелева, в присутствии девочки – его ровесницы, которой он увлекался, гувернер ударил по лицу. Мальчик не выдержал, возвратил немцу пощечину.

Этот эпизод повлиял на дальнейшую судьбу Михаила Дмитриевича. Отец понял, что жестокий гувернер не справится с его сыном, и отправил мальчика в Париж, в пансион француза Дезидериа Жирарде.

В лице Жирарде Скобелев нашел опытного, образованного педагога и честного, искренне к нему привязавшегося человека. Жирарде имел на Михаила Дмитриевича большое нравственное влияние, и, по словам Скобелева, воспитал в нем религию долга. После окончания пребывания Михаила Дмитриевича в Париже, Жирарде по настоянию матери Скобелева закрыл пансион и последовал за своим воспитанником в Россию.

В 1861 году Скобелев поступил на математический факультет Петербургского университета.

Но влечение молодого человека уже определилось – его манила к себе военная служба с ее боевыми подвигами.

Облик героя-деда, беседы о походах на Кавказ, в Венгрию, в Крым отца со старыми боевыми товарищами давно определили жизненный путь Михаила Дмитриевича. Он пользуется первым случаем – беспорядками, возникшими в университете, – бросает его и в ноябре того же 1861 года поступает вольноопределяющимся в Кавалергардский полк.

Скобелев, как и другой великий русский полководец – Суворов, сам кует свою судьбу вопреки слагающейся обстановке. Жизнь обоих направлялась по чуждому им руслу, но призвание к военной службе со всеми ее невзгодами, трудами, капризным счастьем, заманчивой увлекательностью риска и величавой идеей – «душу свою положить за други своя» – взяло верх и помогло преодолеть все препятствия.

Огромное счастье для каждого найти дело по душе, почувствовать свое истинное призвание, работать в области, захватившей все помыслы, всю энергию. Это счастье стало доступно Скобелеву с того момента, как университетская скамья сменилась конем, а математические книги – военноисторическими сочинениями.

Осенью 1866 года Скобелев был принят в Николаевскую академию Генерального штаба. Во время пребывания его в академии о нем сложились разные мнения – товарищи ценили в нем выдающегося человека, начальство считало способным, но ленивым.

Подобная оценка являлась вполне естественной. Как и большинство даровитых людей, он не мог подходить под общую мерку. Заниматься одинаково внимательно всем, что требовалось академической программой, он не мог. Но зато, зачастую собрав вокруг себя своих сотоварищей по академии, Скобелев читал им какую-нибудь им составленную записку, касавшуюся походов Наполеона или каких-либо эпизодов из русской военной истории. Подобное чтение всегда увлекало слушателей, вызывая оживленные споры и рассуждения.

Благодаря знанию всех европейских языков и любви к чтению Скобелев знал все, что так или иначе касалось военного дела. Его любовь к военной истории доходила до такой степени, что даже под Плевной, занятый и день и ночь, он находил время для чтения присылаемых ему из Петербурга новинок в этой области.

«Всех офицеров прошу побольше читать, что до нашего дела относится» , – пишет Скобелев в одном из приказов по войскам Ферганской области. Требуя впоследствии этого от своих подчиненных, Михаил Дмитриевич сам служил ярким примером для них. Скобелев мало того что читал – он умел читать, выбирая из книг все полезное и поучительное, делая заметки и заставляя окружающих его офицеров комментировать вместе с ним прочитанное.

Вместе с тем у Скобелева крепнет уверенность, что от солдата можно потребовать почти невозможного, надо только уметь требовать, и эта уве-ренность создаст новых чудо-богатырей под Ловчей, Плевной, Шейновым и Геок-Тепе.

Лихой корнет, спортсмен, если хотите – гусар-кутила проявляет личную храбрость в борьбе с повстанцами в Польше. Та же личная храбрость в небольших экспедициях в Туркестане, умение увлечь своих подчиненных, внушить им, что и невозможное бывает возможным, характеризует первый период службы Скобелева в Туркестане. На Кавказе Михаил Дмитриевич попадает в муштру известного полкового командира из пруссаков – полковника фон Шака и с любовью изучает приемы строевой и стрелковой подготовки солдата. Но мало того, Скобелев здесь на опыте познает дух армейского товарищества и боевую закваску полка, выработавшуюся в непрерывной борьбе и постоянных лишениях.

Второй период службы Скобелева в Туркестане связан с экспедицией против Хивы в 1873 году.

Скобелев приложил все усилия, чтобы попасть в эту экспедицию. Вначале Михаил Дмитриевич был назначен состоять при отряде полковника Ломакина двигавшегося к Хиве с севера через пустыню Усть-Урт.

Вот как сам Скобелев рассказывал впоследствии о Хивинском походе: «В апреле началось движение войск эшелонами. Сначала я находился при одной из колонн и исполнял разные поручения. У колодцев Баш-Акта мне поручено было командование отдельной небольшой колонной. Подвигались вперед мы медленно, испытывая страшные лишения: жара доходила до 45, духота и сухость воздуха были невыносимы; кругом, куда ни бросить взор, безжизненная пустыня, бесконечные пески, пески. Вода в колодцах была большею частью скверная, солоноватая; колодцы глубоки, иногда до 30 саженей, и доставать воду при таких условиях было очень трудно, и эта операция производилась крайне медленно. Иногда воды недоставало не только для лошадей, верблюдов, овец, которые сопровождали отряд, но даже для людей. Наконец мы поднялись на Усть-Урт. Сухость воздуха и духота еще более увеличивались, было несколько песчаных ураганов... Словом, мы вступили в царство настоящей пустыни... Вообще, весь этот поход – это непрерывная борьба с природой. О неприятеле ни слуху ни духу! Пищу люди получали более скромную, горячую почти не ели вследствие недостатка топлива.

Двигались утром и вечером, днем же отдыхали, или, вернее, мучились, пеклись на солнцепеке, так как палаток у нас не было (брали только самое необходимое). Бывали случаи, когда люди окончательно падали духом, приставали во время похода и приходилось прибегать даже к крутым мерам, чтобы их поддержать. Раз я одну роту провел под барабан и на плечо верст шесть, чтобы поднять в них энергию. Особенно тяжелые сцены приходилось наблюдать у колодцев при раздаче воды: люди превращались тогда чуть не в зверей и только благодаря офицерам порядок устанавливался.

При дальнейшем движении отряда к городу Кяту я получил другое назначение - командовать авангардом. Двигаясь во главе Оренбургского и Кавказского отрядов, я с казаками по пятам преследовал отступавшие к своей столице неприятельские полчища. Хивинский арьергард старался портить дорогу, разрушал и жег мосты через арыки, вообще всеми силами затруднял наше движение. Мне приходилось несколько раз буквально наскакивать на них и мешать им жечь мосты, портить дорогу... С поднятыми шашками бросались мои казаки на хивинцев, и последние, бросая работу, поспешно отстреливались, садились на коней и улепетывали во всю прыть.

Некоторые поломки мы быстро чинили (один мост, помню, впрочем, исправляли целую ночь) и отряд беспрепятственно подвигался вперед. 25 мая я с авангардом подошел к городу Кот-Купырь, который находится верстах в 30 от Хивы. Заметив, что несколько человек хивинцев зажигают мост, с целью не допустить, чтобы мы вошли в город, я с казаками карьером понесся к мосту. Хивинцы бежали к садам и оттуда открыли огонь. Вслед за тем мы подошли почти к самой Хиве и остановились у городских стен верстах в 5-6».

Поход этот принес Скобелеву громадную пользу, послужив подготовкой для будущих операций в пустынях Средней Азии.

Деятельность и подвиги Скобелева в Туркестане за период Хивинской экспедиции обратили внимание на него не только России, но и Англии, зорко следившей за нашими успехами в Средней Азии.

Имя Скобелева начинает делаться популярным.

К началу войны 1877-1878 годов облик Скобелева окончательно определился – из пылкого юноши вылился порывистый, полный энергии, но понимающий огромную нравственную ответственность военачальник.

Вот как Скобелева в 1878 году описывает один из иностранцев:

«Солдаты, горожане, женщины – все были от него без ума. Я как теперь вижу его прекрасный лоб, украшенный каштановыми волосами, его голубые глаза, светлые, с проницательным взором, столь открыто и прямо смотревшим на вас, его прямой и длинный нос, указывающий на решимость, один из тех носов, которые Наполеон I любил видеть на лице своих генералов, прекрасно очерченный рот, одаренный необыкновенной подвижностью и выразительностью; его круглый могучий подбородок с ямочкой посередине, – словом отчетливо вижу перед собой его мужественное, энергичное лицо, окаймленное шелковистою бородой, падавшей на его богатырскую грудь...

Этот человек в 33 года все видел, все проделал, все прочел. Он делал разведки до самых степей Памира, вокруг озера Виктории и до Инду-Куша, Он знал на память Бальзака, Шеридана, Герберта-Спенсера и Гемли. Он имел свое мнение о фаворите на будущих скачках, о кухне Cafe Anglais и репертуаре госпожи Селины Шомон, точно так же, как об английской кавалерии и о бродах Оксуса»

Во время переправы у Зимницы Скобелев назначил себя ординарцем-охотником при генерале Драгомирове. Но и эту ничтожную роль Скобелев провел по-своему. Стоит только вспомнить, как он сам, вызвавшись, ввиду отсутствия ординарцев, передать войскам распоряжение Драгомирова. Спокойно, медленно, под сильным огнем турок он обходил длинные ряды стрелков, разговаривая с ними и передавая им приказание.

Здесь Скобелев выказал себя и глубоким знатоком солдата. Когда Драгомиров вместе со Скобелевым утром 15 июня сам переправился через Дунай и осмотрелся, то все показалось ему страшно бестолковым.

– Ничего не разберешь, лезут, лезут, ничего не разберешь, - повторял он.

Скобелев был рядом с ним: оба были пешими. В раздумье и молча глядел М.И. Драгомиров. Вдруг раздался голос Скобелева:

– Ну, Михаил Иванович, поздравляю!

– С чем?

– С победою, твои молодцы одолели.

– Где, где ты это видишь?

– Где? На роже у солдата. Гляди на эту рожу! Такая у него рожа только тогда, когда он одолел: как прет – любо смотреть.

Вот еще один из многочисленных примеров, рисующих Скобелева как глубокого знатока солдатской души и его психологии: «Бывало едет он [Скобелев] - навстречу партия "молодых солдат".

– Здравствуйте, ребята!

– Здравие желание, ваше-ство...

– Эко, молодцы какие! Совсем орлы... Только что из России?

– Точно так, ваше-ство.

– Жаль, что не ко мне вы!.. Тебя как зовут? - останавливается он перед каким-нибудь курносым парнем. Тот отвечает.

– В первом деле верно Георгия получишь? А? Получишь Георгия?

– Получу, ваше-ство!

– Ну, вот... Видимое дело, молодец... Хочешь ко мне?

– Хочу!..

– Запишите его фамилию... Я его к себе в отряд.

И длится беседа... С каждым переговорит он, каждому скажет что-нибудь искреннее, приятное. « Со Скобелевым и умирать весело! - говорили солдаты... - Он всякую нужду твою видит и знает».

Как Суворов умел делать из своих солдат «чудо-богатырей», внушая им, что они чудо-богатыри, так и каждый солдат в отряде Скобелева переставал быть «серенькой скотинкой», а совершал чудеса, поражая всех и своею выносливостью и находчивостью и исключительным мужеством. Он «скобелевец», в него верил любимый вождь, и эта вера не могла не совершить чудес: русский мужик делался воином, русский солдат – героем.

После переправы через Дунай о Скобелеве заговорили. Но только со второй половины июля Михаил Дмитриевич начал приобретать доверие Главнокомандующего, а вместе с ним и более ответственные назначения.

К тяжелым дням третьей Плевны Скобелев уже делается популярным не только среди своих подчиненных и сослуживцев, но и в армии. С его именем связывается представление о победе и славе. 30 и 31 августа, полные героизма, создают ему ореол любимого вождя, кумира солдат, больше народного героя. Увлекателен образ Скобелева в памятный день 30 августа, изображенный двумя участниками боя, совершенно различными и по своему положению и по своим личным свойствам. Один из авторов – штатский корреспондент, художник слова Немирович-Данченко. Другой – ближайший помощник Скобелева, его боевой товарищ в этом бою – А.Н. Куропаткин.

Вот страничка из «Воспоминаний о Скобелеве» Немировича-Данченко: «Происходит штурм одного из турецких редутов под Плевною 30 августа.

Из-за гребня-пригорка выехал на белом коне кто-то; за ним на рысях несутся несколько офицеров и два-три казака. В руках у одного голубой значок с красным восьмиконечным крестом... На белом коне оказывается Скобелев – в белом весь... красивый, веселый.

– Ай да молодцы!.. Ай да богатыри! Ловчинские! - кричит он издали возбужденным нервным голосом.

– Точно так, ваше-ство.

– Ну ребята... Идите доканчивать. Там полк отбит от редута... Вы ведь не такие? А? Вы ведь у меня все на подбор... Ишь красавцы какие... Ты откуда, этакий молодчинище?

– Вытепской губернии, ваше-ство.

– Да от тебя одного разбегутся турки...

– Точно так, ваше-ство – разбегутся.

– Ты у меня смотри... чтобы послезавтра я тебя без Георгия не видел... Слышишь? Вы только глядите - не стрелять без толку... Слышите?

– Слышим, ваше-ство.

– А ты, кавалер, не из севастопольцев? - обернулся он к Парфенову. – За что у тебя Георгий?

– За Малахов, ваше-ство...

– Низко кланяюсь тебе! – И генерал снял шапку.

– Покажи молодым, как дерется и умирает русский солдат. Капитан, после боя представьте мне старика. Я тебе именного Георгия дам, если жив будешь...

– Рад стараться, ваше-ство...

– Экие молодцы! Пошел бы я с вами, да нужно новичков поддержать... Вы-то уже у меня обстрелянные, боевые... Прощайте, ребята... Увидимся в редуте. Вы меня дождетесь после?

– Дождемся, ваше-ство.

– Ну то-то, смотрите, дали слово, держать надо…»

А.Н. Куропаткин в своей книге «Ловча и Плевна» дает следующую полную красок и захватывающего интереса картинку боя того же 30 августа: «Успех боя окончательно заколебался. Тогда генерал Скобелев решил бросить на весы военного счастья единственный оставшийся в его распоряжении резерв - самого себя. Неподвижно, не спуская глаз с редутов, стоял он верхом, спустившись с третьего гребня на половину ската до ручья, окруженный штабом, с конвоем и значком. Скрывая волнение, генерал Скобелев старался бесстрастно-спокойно глядеть, как полк за полком исчезали в пекле боя. Град пуль уносил все новые и новые жертвы из конвоя, но ни на секунду не рассеивал его внимания. Всякая мысль лично о себе была далеко в эту минуту. Одна крупная забота об успехе порученного ему боя всецело поглощала его. Если генерал Скобелев не бросился ранее с передовыми войсками, как то подсказывала ему горячая кровь, то только потому, что он смотрел на себя как на резерв, которым заранее решил пожертвовать без оглядки, как только наступит, по его мнению, решительная минута. Минута эта настала. Генерал Скобелев пожертвовал собою и только чудом вышел живым из боя, в который беззаветно окунулся. Дав шпоры коню, генерал Скобелев быстро доскакал до оврага, спустился, или, вернее, скатился к ручью и начал подниматься на противоположный скат к редуту № 1. Появление генерала было замечено даже в те минуты, настолько Скобелев был уже популярен между войсками. Отступившие возвращались, лежавшие вставали и шли за ним, на смерть. Его громкое – «Вперед ребята!» – придавало новые силы. Турки, занимавшие ложементы перед редутом № 1, не выдержали, оставили их и бегом отступили в редуты и траншею между ними.

Вид отступавших от ложементов турок одушевил еще более наших. «Ура», – подхваченное тысячами грудей, грозно полилось по линии. Скользя, падая, вновь поднимаясь, теряя сотни убитыми и ранеными, запыхавшиеся, охрипшие от крика, наши войска за Скобелевым все лезли и лезли вперед. Двигались нестройными, но дружными кучками различных частей и одиночными людьми. Огонь турок точно ослабел и действие его, захватившее всех решимостью дойти до турок и все возраставшею уверенностью в успехе, стало менее заметным. Казалось, в рядах турок замечалось колебание. Еще несколько тяжелых мгновений – и наши передовые ворвались с остервенением в траншею и затем, с 4 часов 25 минут пополудни, в редут № 1.

Генерал Скобелев, добравшись до редута, скатился с лошадью в ров, высвободился из-под нее и из числа первых ворвался в редут. Внутри и около редута завязалась короткая рукопашная схватка. Упорнейшие турки были перебиты, остальные отступили назад к своему лагерю, лежавшему в 300 саженях к северу от линии редутов. Другие отступили к редуту № 2».

Интересен следующий эпизод: «схватка еще не всюду была кончена, как офицеры и солдаты, шедшие на редут за Скобелевым, как за знаменем, окружили его и умоляли идти назад, умоляя поберечь себя. Тяжело раненый майор Либавского полка тащил его за ногу из седла. Лошадь, на которую Скобелев сел, была повернута и выведена из редута.

В эти минуты каждый от сердца готов был прикрыть своею грудью начальника, раз уверовал в него и видел его личный пример, личное презрение к смерти... »

Много подобных воспоминаний дает богатая литература о «Белом генерале».

Много в этих рассказах очевидцев разбросано отдельных эпизодов, рисующих и кипучую деятельность Михаила Дмитриевича, и его безумную порой отвагу, и его теплое душевное чувство к солдатам и подчиненным.

Заботливость Скобелева была исключительная. Его дивизия всегда была одета, обута и сыта при самой невозможной обстановке.

То и дело при встрече с солдатами, в период Плевненского сидения, Скобелев останавливал их вопросами:

– Пил чай сегодня?

– Точно так, ваше-ство.

– И утром, и вечером?

– Так точно.

– А водку тебе давали?.. Мяса получал сколько надо?

И горе было ротному командиру, если на такие вопросы следовали отрицательные ответы. В таких случаях Михаил Дмитриевич не знал милости, не находил оправданий.

«Лагерь наш слишком скучный. Желательно было бы, чтобы чаще горели костры, пели бы песни; назначать по очереди перед вечернею зарею в центре позиции играть хору музыки. Разрешается петь и поздно вечером.

Во всех ротах обратить серьезное внимание на образование хороших песельников; поход без песельников - грусть, тоска».

И музыка у Скобелева была всюду и всегда - под музыку шли в бой, музыка заглушала предсмертные стоны, музыка торжествовала победу, музыка, наконец, завораживала диких текинцев, когда под стенами Геок-Тепе раздавались торжественные звуки вечерней зари и молитвы.

Но наряду с заботливостью о солдате шло строгое взыскание за нерадение и невнимательное отношение к службе, особенно в бою.

Вступая в командование войсками, действующими в Закаспийской области, Скобелев писал в приказе:
« ... считаю священным долгом напомнить доблестным войскам, ныне мне вверенным, что основанием боевой годности войска служит строгая служебная исполнительность, дисциплина. Дисциплина, в полном значении этого слова, быть там не может, где начальники позволяют себе относиться к полученным им приказаниям небрежно. Это должно отзываться на отношения нижних чинов к долгу службы. Строгий порядок в лагере, на бивуаках, строгое исполнение всех, даже мелочных, требований службы служит лучшим ручательством боевой годности части».

Законность отношений есть первое основание дисциплины: « … всеми действиями военнослужащих должен руководить закон. Им, а не личным произволом должен руководствоваться всякий начальник, как в своих действиях вообще, так и в наложении дисциплинарных взысканий в особенности, чтобы и нижние чины знали, чем они должны руководствоваться в своей служебной деятельности, и сами бы приобрели уважение к закону».

Говоря об отношении Михаила Дмитриевича с солдатами, нельзя не отметить, с какой настойчивостью развивал он в них чувство собственного достоинства. Раз как-то на глазах у Скобелева один из командиров ударил солдата.

– Я бы вас просил этого в моем отряде не делать... Теперь я ограничусь строгим выговором - в другой раз должен буду принять иные меры.

В ответ на оправдание командира, сославшегося на дисциплину, на глупость солдата, на необходимость зуботычины, Скобелев заметил:
– Дисциплина должна быть железною. В этом нет никакого сомнения, но достигается это нравственным авторитетом, а не бойней... Солдат должен гордиться тем, что он защищает свою Родину, а вы этого защитника как лакея бьете... Гадко... Нынче и лакеев не бьют... А что касается до глупости солдата - то вы их плохо знаете... Я очень многим обязан здравому смыслу солдата. Нужно только прислушиваться к ним.

Своей принадлежностью к отряду Скобелева солдаты гордились в высшей степени. «Мы – скобелевские», – отвечали они на вопрос, какой они части или дивизии.

И в этих двух словах звучал особенный смысл и гордость, в них звучали нотки уверенности в будущих победах, в грядущей славе.

События после Плевны лишь еще больше, если это было возможно, подняли восхищение Скобелевым и в армии и в народе.

Переход через Балканы, Шейново с пленением армии Вессель-паши, командование авангардом армии и даже стоянка под стенами Константинополя, куда всем своим существом рвался Скобелев, полны почти легендарных рассказов о нем. Здесь действительные подвиги перемешались с анекдотами и воспоминаниями, часто полными наивной прелести и народной веры в созданного им кумира.

Молва народная далеко разнесла его славу, и чувство восторгов Руси было у ног «Белого Генерала».

Из Болгарии Скобелев с 4-м корпусом вернулся в Россию и все внимание обратил на обучение своих войск.

В 1880 году на среднеазиатскую окраину надвинулась новая гроза. Ряд постигших нас неудач в борьбе с текинцами требовал решительных мер, искусной подготовки всей операции и постановки во главе экспедиционного отряда опытного, талантливого и энергичного человека. Таковым мог быть в то время только один Скобелев, ему и было вверено покорение Ахалтекинского оазиса.

В первых числах мая 1880 года Михаил Дмитриевич прибыл в Чикишляр и сразу отдался кипучей деятельности по подготовке средств для продвижения отряда в глубь оазиса к единственной крепости текинцев Геок-Тепе.

Пока собиралось продовольствие, стягивались войска и налаживался тыл, Скобелев с отрядом в 800 человек при 10 орудиях произвел рекогносцировку, продвинувшись из Бами на 112 верст, к Геок-Тепе. По сведениям текинцев, в Геок-Тепе было собрано до 25000 человек, способных держать оружие. Понятно, что успех подобной рекогносцировки, где горсть русских смело шла к цели всей операции, цели до сих пор недоступной, должен был произвести неотразимое впечатление и на врага-азиата, да и на весь отряд Скобелева.

Только талант Скобелева и его глубокое знание свойств противника помогли окончить эту рекогносцировку с полным успехом. Впечатление по-лучилось огромное. 25000 текинцев не смогли раздавить горсти людей, отважно проникших к стенам их крепости. Уныние водворилось в Геок-Тепе – будущее поражение текинцев уже предчувствовалось.

Вот одна из сценок, объясняющих нам, каким путем Скобелев достигал той нравственной мощи в своих войсках, о которую разбивались все препятствия, все скопища врага.

«Во время рекогносцировки к крепости Геок-Тепе 6 июля 1880 года, в самом начале боя джигитам нашим удалось вовремя открыть засаду из 400 текинцев под командой Тыкма сердаря, и для встречи ее ракетная сотня вынеслась на позиции. Первая ракета упала перед станком, прислуга замялась, ожидая близкого разрыва. Скобелев заметил замешательство и явился на батарею. Со второй ракетой произошло то же самое. Командир батареи скомандовал людям отбежать. Но Скобелев со словами «отставить» заставил коня своего стать над шипящей ракетой. Ракету разорвало, ранило в нескольких местах лошадь Скобелева и убило одного казака».

«Я не берусь описывать чувство энтузиазма, – говорит очевидец, – охватившего всех присутствующих. Загремело «ура», полетели вверх шапки... хотелось всем и каждому броситься к этому великому человеку, хотелось расцеловать его, обнять, прикоснуться только к его платью».

Говоря о личной храбрости Скобелева, следует вспомнить слова художника В.В. Верещагина о Михаиле Дмитриевиче:
«Кто не был в огне со Скобелевым, тот положительно не может себе понятия составить о его спокойствии и хладнокровии среди пуль и гранат, –– хладнокровии тем более замечательном, что, как он сознавался мне, равнодушия к смерти у него не было. Напротив, он всегда, в каждом деле, боялся, что его прихлопнут и, следовательно, ежеминутно ждал смерти. Какова же должна была быть сила воли, какое беспрестанное напряжение нервов, чтобы побороть страх и не выказать его.

Благоразумные люди ставили в упрек Скобелеву его безоглядную храбрость. Они говорили, что он ведет себя, как мальчишка, что он рвется вперед, как прапорщик, и что, наконец, рискуя «без нужды», он подвергает солдат опасности остаться без высшего командования и т.д. Надобно сказать, что это все речи людей, которые заботятся прежде всего о сбережении своей драгоценной жизни –, а там что бог даст. Пойдет солдат без начальства вперед – хорошо, не пойдет – что тут поделаешь: не для того же дослужился человек до генеральских эполет, чтобы жертвовать жизнью за трусов».

12 января 1881 года крепость Геок-Тепе пала. Покорение оазиса по плану, предложенному Скобелеву, было намечено в течение двух лет. Скобелев закончил всю операцию за девять месяцев. Россия получила целую страну, имя русского стало символом могущества и силы для всей Азии.

3а покорение Ахал-Теке Скобелев был про изведен в генералы от инфантерии и получил орден Святого Георгия II степени и Святого Владимира I степени.

Одна эта операция дает право Скобелеву стать в ряду наиболее выдающихся полководцев мира. В ней Скобелев доказал, что из него вполне сформировался военачальник, способный стать во главе армии и дать ей победу.

И весь славянский мир так и смотрел на Скобелева. Он был тот вождь, который должен был повести русские полки, а с ними и единокровных славян на врага и добиться победы, как бы ни был могуществен этот враг.

Последние месяцы жизни Скобелева полны его работой в 4-м корпусе. Оставшиеся после него приказы по корпусу и поныне должны служить настольной книгой для всякого военного.

Сама жизнь бьет со страниц этих казенных документов и увлекает читателя своею простотой, ясностью и глубоким смыслом.

В последние же годы жизни Михаил Дмитриевич выдвигается и как государственный человек, и как политик.

Час пробил, но иной - закатилась не звезда славы Михаила Дмитриевича и его успехов, а приближался час окончания всех счетов земного поприща.

Много надежд было связано с именем Скобелева, много пылких мечтаний могло осуществиться его талантом, его нечеловеческой энергией, и все эти мечты и надежды рухнули вместе с неожиданной смертью «Белого генерала».

24 июня 1882 года Михаил Дмитриевич приехал в Москву, воспользовавшись месячным отпуском после оранских маневров.

В течение дня Скобелев был весел, шутил, много толковал с офицерами на военные темы. В 11 часов вечера он уехал от известного славянофила И.С. Аксакова, а в 1 ночи в гостинице «Англия» ему сделалось дурно. Позванная медицинская помощь оказалась запоздалой.

Не выдержало сердце, всю жизнь усиленно бившееся, не выдержал и железный организм, с юности брошенный в водоворот событий, полных риска, опасностей, гениальных подвигов, громадных удач и еще большей зависти.

Не стало Скобелева, а вместе с ним и того человека, в руки которого можно было вверить силу народа - армию и ее грядущие успехи.

Смерть Скобелева вызвала общее народное горе.

Толпы окружали прах героя в Москве, те же толпы провожали и встречали траурный поезд на всем пути от Москвы до родового имения Скобелевых – Спасского.

Слезы крестьянина смешались с глубоким горем армии и всей России. Генералы, купцы, мещане, высочайшие особы, духовенство, солдаты, женщины, дети - все шли сказать последнее «прости» своему великому современнику, своему кумиру.

Цветами был усыпан гроб героя и непритворные слезы текли по лицам солдат, отдававших последний долг своему вождю.

Во время отпевания преосвященный Амвросий между прочим сказал:
«Слезы текут из глаз, тяжело и горько нам, Отечество теряет дорогого сына, а мы - великого современника. Плачь, русская крестьянка, – он был отцом детям твоим, ополчившимся на врагов Отечества. Плачь, русский народ, – в нем ты потерял просвещенного заступника за родную землю и выразителя твоей блестящей славы».

Чувства благодарного народа сказались в ряде стихотворений и легенд, связанных с именем Скобелева.

Память о Скобелеве жива и долго будет жить - миссия человека, подобного Скобелеву, не прекращается со смертью, потомство должно беречь как священную драгоценность память о нем и в его подвигах черпать новые силы в годину испытаний.

На смерть русского героя Герой наш Скобелев, наш полководец дивный, Гроза врагов Славян и в мире и в войне, Угас безвременно средь нашей жизни мирной, Не в пропастях Балкан, не в боевом огне. *** Средь тысячи смертей, витавших над тобою, Всевышней волею ты чудно уцелел, И славы ореол, венчав тебя собою, О подвигах твоих далеко прогремел. *** Почивший в Бозе Царь, Отец Освободитель, Куда тебя ни слал решать кровавый спор, Везде ты поражал, как грозный ангел-мститель, В степях Ахалкинских, в снегах Балканских гор. *** И бились радостно при вести с поля брани Все русские сердца от подвигов твоих, Лишенья сам терпел, лишь прилагал старанья О храбрых воинах, о ратниках своих. *** Ты возмущался тем, что швабы, точно волки, Оставленных овец - тиранят кривошан, И громко порицал мадьярские винтовки, Направленные в грудь нам родственных Славян! *** Ты умер, но душой в нас будешь жить ты вечно, При имени твоем кровь русских закипит. И доблестью твоей гордяся безупречной, Всю славу дел твоих народ наш воскресит. *** Семья Славян, скорби: тяжка твоя утрата: Не дремлют явные и тайные враги: Чтоб оградить себя от козней супостата, Все драгоценное ты зорко береги. А.Шанин

Памятник генералу Скобелеву - монументальный конный памятник герою Русско-турецкой войны 1877-1878 годов генералу от инфантерии М. Д. Скобелеву, открытый 24 июня 1912 года и снесённый 1 мая 1918 года. Располагался на месте нынешнего памятника Юрию Долгорукому на Тверской площади (одновременно с установкой памятника пощадь получила название «Скобелевская площадь», которое носила до 1918 года). Проект памятника был создан отставным подполковником П. А. Самоновым. Не сохранился. 1 мая 1918 года памятник был снесён во исполнение декрета «О снятии памятников царям и их слугам».

ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ М.Д. СКОБЕЛЕВА

1843, 17 сентября в Санкт-Петербурге в потомственной военной семье родился Михаил Дмитриевич Скобелев.

1855-1860 — учеба в Париже в пансионе Дезидерио Жирарде.

1860-1861 — занятия на дому под руководством профессора Т.И Модзалевского.

1861, 1 августа — ноябрь — учеба на математическом факультете Санкт-Петербургского университета.

1864, февраль — находился в Царстве Польском в качестве ординарца ге-нерал-адъютанта Баранова.

1864, май — за отличие в схватке в Радковицком лесу награжден орденом Святой Анны IV степени.

1864 (конец) – 1866 (начало) – отпуск, в ходе которого посещает театр войны в Датскую кампанию (наблюдатель).

1868, ноябрь – завершил учебу в академии и получил назначение в Турке-стан. 1868, декабрь – прибыл в Ташкент.

1869 – принимал участие в действиях генерала Абрамова на бухарской границе.

1870, январь-март – служба в Тифлисе, где 5 марта подает на имя Главнокомандующего Кавказской армией «Записку о взятии Хивы».

1871, 12 марта – назначен начальником кавалерии в Красноводский отряд Закаспийского края к полковнику Н.Г. Столетову, где провел скрытую рекогносцировку (410 верст) к Сарыкамышу (озеро).

1871, 23 июня – годовой отпуск и отчисление из состава лиц при главноко-мандующем Кавказской армией за самодеятельность (хотели со Столетовым самостоятельно взять Хиву). Санкт-Петербург, а затем отдых в Спасском.

1872, апрель – прикомандирован к Главному штабу (высший орган воен-ного управления в 1815-1917 гг., не путать с Генеральным штабом).

1872, январь – прибыл в Закаспийский край и зачислен в Мангышлакский отряд полковника Ломакина командиром авангарда.

1873, 14 апреля – 25 мая – участвовал в Хивинском походе в качестве офицера Генерального штаба (уяснил, как не надо готовить походы).

1873, 4 августа – про извел разведку маршрута Красноводского отряда и за успешное выполнение задания награжден орденом Святого Георгия IV степени.

1873-1874, зима – заслуженный отпуск.

1874, январь-февраль – Южная Франция, а оттуда Испания – изучение партизанских действий карлистов (отпуск под пулями – учился войне на войне). Был свидетелем битв при Эстеле и Пепо-ди-Мурра.

1874, начало января – венчание с фрейлиной императрицы княжной Ма-рией Николаевной Гагариной.

1874 – в Главном штабе. 3адание: ввести в действие новый военный устав и осуществить рекрутский набор в Пермской губернии.

1875, зима-весна – Санкт-Петербург.

1875, 13-22 июля – в Коканде. С небольшим отрядом вывел Худояр-хана из восставшего города и «за геройское, достойное русского имени поведение» М.Д. Скобелев был награжден золотой саблей с надписью «За храбрость».

1875, 18 октября - произведен в генерал-майоры и включен в свиту Его Величества. Назначен начальником Наманганского отдела.

1875, 4 февраля – высочайшее решение о переименовании бывшего Кокандского ханства в Ферганскую область и назначении ее начальником Скобелева. 18 февраля – приступил к исполнению обязанностей.

За кокандские, андижанские, наманганские и другие дела 1875-1876 гг. М.Д. Скобелев был награжден золотой саблей, золотой шпагой с бриллиантами и надписью «За храбрость», орденами Святого Георгия III степени и Святого Владимира III степени с мечами.

1876, 15 июля – август – «военно-научнодипломатическая» экспедиция в Алайскую долину и на Памир.

1876, начало марта – возвращение в Петербург после «третьего Туркестана». Добивается назначения в Дунайскую армию.

1877, 14-16 июня – участвовал в переправе через Дунай. Напросился к генералу М.И. Драгомирову ординарцем (заодно и поучиться). Получил выговор.

1877, 1 сентября – произведен в генерал-лейтенанты, награжден орденом Станислава 1 степени. Назначен начальником 16-й пехотной дивизии.

1877, 20 ноября – падение Плевны и пленение армии Осман-паши. Назначение Скобелева генерал-губернатором Плевны.

1877, 28 декабря – Шипко-Шейновское сражение. Награждение Скобелева золотой саблей с надписью «За храбрость».

1877, 29 декабря – Скобелева назначают начальником авангарда русских войск. Менее чем за двое суток Скобелев совершает стремительный, почти 100-км переход с боями и выходит к Тырново.

1878, 19 января – выход отряда Скобелева к Деде-Акау, что в 12 километрах от Константинополя. Подписание перемирия с Турцией.

1878,19 февраля – подписание Сан-Стефанского мирного договора (крушение скобелевских планов).

1878, апрель - назначение М.Д. Скобелева командиром IV корпуса. 1878, апрель-ноябрь – подготовка Скобелевым гимнастических обществ в

Южной Болгарии. Возвращение в Россию.

1879, март – назначен начальником войск Закаспия (временно командующий Закаспийским отделом).

1881, 14 января – произведен в генералы от инфантерии и награжден орденом Святого Георгия II степени.

НАГРАДЫ ГЕНЕРАЛА ОТ ИНФАНТЕРИИ М.Д. СКОБЕЛЕВА

Орден Святой Анны IV степени за храбрость – 1865 г.

Орден Святого Георгия IV степени – 1873 г.

Прусский орден Красного орла II степени – 1874 г.

Золотая шпага с бриллиантами с надписью «За храбрость» – 1875 г.

Золотая сабля с бриллиантами с надписью «За храбрость» – 1876 г.

Орден Святого Георгия ПI степени – 1876 г.

Орден Святого Владимира ПI степени – 1876 г.

Орден Святого Станислава 1 степени – 1878 г.

Золотая шпага с бриллиантами с надписью «За храбрость» – 1878 г.

Прусский орден «Пур-Ле-Мерит» («Орден за заслуги») – 1878 г.

Черногорская золотая медаль «За войну с турками» – 1878 г.

Сербский большой крест «Такова с мечами» – 1878 г.

Сербская золотая медаль «За храбрость» – 1878 г.

Румынская медаль «За военную доблесть» – 1878 г.

Румынский Железный крест «За переход Дуная» – 1878 г

Макленбург-Шверинский крест «За заслуги» – 1878 г.

Прусский орден Красного орла 1 степени – 1879 г.

Орден Святой Анны 1 степени за храбрость – 1879 г.

Орден Святого Георгия П степени – 1881 г.

Медаль «За усмирение польского мятежа» – 1864 г.

Медаль «За службу на Кавказе»

Медаль «За Хивинский поход» – 1873 г.

Медаль «За покорение ханства Кокандского» – 1876 г.

Медаль «В память за освобождение славян» – 1878 г.

Медаль «За участие в русско-турецкой войне» – 1878 г.

Медаль «За взятие штурмом Геок-Тепе – 1881 г.

Список литературы

1. Немирович-Данченко В.И. Скобелев. – М., 1993. – с. 10–11, 51.

2. Костин Б.А. Скобелев. – М.: Патриот, 1990. – 175 с.

3. Мирович В.Г. Славянофилы и их учение. – М.: 1915.

4. Полянский М.А. – Библиографический указатель литературы, относящейся к биографии М.Д. Скобелева. СПб., 1904.

5. Скобелев Михаил Дмитриевич. «Яркий символ величия России». Сборник материалов симпозиума, посвященного 160-летию со дня рождения М.Д. Скобелева. 26-27 сентября 2003 года, г. Рязань.

6. АЛЕКСАНДРО-НЕВСКИЙ – буклет. – М.: Издательство «ПанЪинтер» 2004. – 20 с.

7. Скобелев М.Д. Стою за правду и за Армию! /Скобелев Михаил. – М.: Эксмо, 2012. – 480 с.: ил.

8. Буклет «К 170-летию со дня рождения М.Д. Скобелева» (Подборка ма-териала О.Ю. Феоктистова). – М.: Юный краевед, 2013 г. – 24 с.

Музей-усадьба «Мемориальный комплекс М.Д. СКОБЕЛЕВА»

Село 3аборово. Усадьба М.Д. Скобелева

Современное с. 3аборово Александро-Невского района Михалковского сельского округа расположено в 4 км к юго-востоку от центра сельского округа, в 21 км к северо-востоку от поселка городского типа Александро-Невский, в верховье р. Вишневка, левого притока р. Хупта (бассейна р. Рановы).

Прежде с. 3аборово называлось Спасское, потом – Заборовские Гаи. Первое – от названия церкви, построенной в 1763 году, второе – по фамилии помещика Александра Михайловича 3аборовского. Гай – в южно-русском говоре означает рощу, дубраву.

Село 3аборово с уникальной деревянной Спасской церковью упоминается в начале XVII века. В 1763 году помещик 3аборовский, которому принадлежало село, построил каменную церковь. В 1830-е годы село было приобретено И.Н. Скобелевым (дедом М.Д. Скобелева) и стало любимым местопребыванием семьи.

До 1860-х годов семья Скобелевых владела огромными земельными наделами, включая несколько крупных деревень (Михалково, 3аборово и т.д.). После так называемого «освобождения крестьян» у Скобелевых осталось имение - усадьба с парком, между селом 3аборово и деревней Михалково, на р. Хупте, и 1500 десятин земли. По данным 1913 года, в усадьбе значились: Спасская церковь, большой помещичий дом, малый дом, надворные постройки (мастерская, машинный сарай, Ферма), пруд. Вокруг усадьбы был парк. Имение передавалось по наследству от отца к сыну, и в 1879 году оно уже принадлежало Михаилу Дмитриевичу Скобелеву. После его смерти владелицей имения стала старшая сестра «Белого генерала» (такое уважительное прозвище получил М.Д. Скобелев после удачных операций в Средней Азии), княгиня Н.Д. Белосельская-Белозерская.

Спасская церковь

Первоначальная постройка деревянной Спасской церкви в с. 3аборово относится к началу XVIII столетия. В 1830-е годы село от генерала 3аборовского перешло к роду Скобелевых. В церкви имелись серебряные с позолотой напрестольный крест и потир, подаренные Евгением Максимилиановичем Лейхтенбергским, генералом от инфантерии, князем Романовским, годы жизни: 1847-1901.

В 1869 году Дмитрий Иванович Скобелев пристроил к церкви два придела семейные усыпальницы Скобелевых. Правый придел – в честь св. Дмитрия Ростовского, левый придел – в честь архистратига Михаила. В правом приделе похоронены отец и мать Михаила Дмитриевича Скобелева, в левом – похоронен сам М.Д. Скобелев.

В 30-е годы ХХ столетия церковь была почти полностью разрушена. В сентябре 2003 года к 160-летию со дня рождения М.Д. Скобелева Спасская церковь приделами отреставрирована и расписана.

Школа в Заборове

В 1881 году М.Д. Скобелев основал в имении земскую школу, выстроив просторное каменное здание, крытое железом. В школе учились крестьянские дети не только из с. 3аборово, но и из многих окружающих селений: Пеньки, Зелено-Дмитриевка, Спешнево, Крещенские Гаи, Малый Мезенец, Сатино-Гаи, Богородицкие Гаи и Еропкино. Скобелев не раз навешал школу, присутствовал на занятиях, беседовал с учениками. Благодаря опытному учителю, приглашенному Михаилом Дмитриевичем, преподавание в Спасской школе шло очень успешно. Ученики содержались на средства кн. Надежды Дмитриевны Белосельской-Белозерской, сестры «Белого генерала».

Инвалидный дом

Выполняя пожелания М.Д. Скобелева о строительстве в с. Заборово инвалидного дома для воинов-ветеранов, в 1910 году в усадьбе он был построен сестрой Скобелева, княгиней Белосельской-Белозерской. По воскресным дням инвалиды-гренадеры, георгиевские кавалеры приходили в церковь в парадной форме и стояли на ковре перед могилой М.Д. Скобелева.

В 1993 году был заложен памятник. В 1995 году, в рамках празднования 900-летия города, открыт памятник Михаилу Скобелеву в Рязани. Создан и работает Скобелевский комитет, президентом которого является летчик-космонавт, дважды Герой Советского Союза, генерал авиации Алексей Архипович Леонов.

Выдающийся военачальник — «белый» (как его называли за то, что он всегда сражался на белом коне и в белом мундире) генерал Скобелев Михаил Дмитриевич показал себя как образцовый военный администратор в Русско-Турецкой войне (1877-1878), в завоеваниях земель Российской империей в Средней Азии. Также это был хороший руководитель, который заботился о своих подчиненных.

Биография: генерал Скобелев М. Д. в детстве и юности

Рожден был будущий военачальник в Санкт-Петербурге 17 сентября в 1843 году в семье генерал-лейтенанта Скобелева Дмитрия Ивановича женой его Ольгой Николаевной.

Воспитывался дома, а после был отправлен во Францию.

В возрасте 18 лет поступил в Петербургский университет, успешно сдав экзамены, но в связи со студенческими беспорядками вуз был закрыт.

Тогда он отправился на военную службу в полк кавалергардов. В 1866 году он стал учащимся Николаевской академии генерального штаба. По военной съемке (геодезии) и статистике он был среди отстающих, зато в истории и военном искусстве ему не было равных на всем курсе. По окончании вуза он был причислен к военным Туркестанского военного округа.

Биография: Генерал Скобелев М. Д. От штабс-ротмистра до генерала

В 1868 году Михаил Дмитриевич был назначен штабс-ротмистром в Туркестанский округ. В 1870 году ему как командиру кавалерии поручили важное задание от главнокомандующего Кавказской армией, в распоряжении которого он находился в то время. Ему необходимо было проложить путь к Хивинскому ханству, с чем он справился блестяще. Но самовольно он просмотрел план операций, которые разрабатывали главнокомандующие против Хивы, за что на 11 месяцев его отчислили из армии. После он восстанавливается, принимает участие в различных походах, исправно выполняет свои обязанности.

В 1874 году Скобелева производят в полковники и зачисляют в свиту императора. Уже в 1875 году его назначают начальником части посольства Российской империи, которое отправлялось в Кашгар. Кокандская экспедиция — так называют историки этот период жизни, который включает в себя его биография. Генерал Скобелев проявил себя как отважный, предусмотрительный организатор и прекрасный тактик.

Когда весной 1877 года он был отправлен к главнокомандующему армией, воевавшей с Турцией, сослуживцы приняли его не очень дружелюбно. Некоторое время он не получал никаких назначений, но после взятия Ловчи боями под Плевной, перехода через Иметлийский перевал, боя под Шипкой, где он выступал в роли командира отрядов, его стали уважать.

В 1878 году он вернулся в Россию в звании генерал-адъютанта в чине генерал-лейтенанта.

Биография: генерал Скобелев М. Д. и его последний подвиг

Главной заслугой, за которую Скобелев получил второй степени и звание стало завоевание в 1880 году Геок-тепе (Ахал-тепе). Когда он выступил перед офицерами на мероприятии, посвященном празднованию годовщины экспедиции, на него обрушилось раздражение Австрии и Германии. Речь его имела яркую политическую окраску, указывала на угнетения славян единоверными.

24 июня 1882 года генерал Скобелев (биография, описанная в некоторых источниках, содержит дату 26 июня) скоропостижно умер в гостинице «Англия» в Москве. По одной из версий он был убит ненавидевшими его немцами.

Есть в нашей истории имена выдающихся людей, которые были настоящими патриотами своей страны и служили ей верой и правдой. Не за страх, а за совесть, и для процветания России не щадили они своей жизни. Их деятельность была оценена не в полной мере при жизни, но обидно сознавать, что мы оказываемся неблагодарными потомками и чтим их память еще меньше. Яркая, героическая и трагическая жизнь Михаила Дмитриевича Скобелева – генерала от инфантерии, бесстрашного полководца, героя многих войн, участника семидесяти сражений – подлинный пример искреннего патриотизма и верного служения Отчизне.

По ассоциации с прозвищем, которое Скобелев носил в русском обществе "Белый генерал”, многие, плохо знакомые с историей, относят его к числу участников белого движения, хотя Михаил Дмитриевич Скобелев герой российской истории 19 века.

Биография генерала Скобелева кратко

Он родился в 1843 году в семье потомственных военных. В его роду мужчины всегда служили Отечеству. Его дед состоял ординарцем у самого , отец воевал на Кавказе и успешно участвовал в турецкой компании. Михаил Скобелев был весьма одаренным молодым человеком, которому прочили карьеру ученого, а не военного. Мало кто знает, но Скобелев владел восемью европейскими языками.

Родившись в Петербурге, отроческие годы он провел в , в пансионе Жирарде. Вернувшись в 18 лет домой, поступил в 1861 году в Петербургский университет, но вскоре оставляет учебу, и его зачисляют юнкером в Кавалергардский полк, а в 1863 году производят в корнеты. В 1864 году молодой корнет Скобелев принимает боевое крещение во время польского мятежа. Бой в Радковицком лесу и проявленные чудеса храбрости позволяют ему получить свой первый орден – св. Анны 4-й степени.

Скобелев переводится из кавалергардов в гусарский полк. Заканчивает очень успешно академию Генерального штаба и служит некоторое время в Московском военном округе. Но скучная штабная жизнь не для него, и он отправляется на Кавказ и Туркестан. В 1873 году Михаил Дмитриевич отличился при взятии Хивы, именно с этой поры он стал носить исключительно белый мундир. Ездил он тоже только на белых скакунах, поэтому его противник называл его Ак-паша, то есть "белый полководец”.

За участие в Кокандской экспедиции, где Скобелев проявил не только отвагу и мужество, но высказал благоразумную предусмотрительность дипломата, организаторский талант и отличное знание местных обычаев при общении с азиатским населением, он был награжден двумя орденами св. Георгия III и IV степеней, орденом св. Владимира и золотой шпагой с бриллиантовым эфесом и надписью "За храбрость”. Получив звание полковника, в 1877 году он становится губернатором Нового Маргелана, и одновременно, командующим войсками в Ферганском округе. Но, практически сразу же Скобелев получает новое назначение и отбывает в распоряжение главнокомандующего армией для участия в европейской коалиции против Турции.

Поначалу новые сослуживцы смотрели на молодого генерала, как на выскочку, который получил высокое звание и награды за победу над "дикими азиатами”. Но успешные операции русских отрядов под командованием Скобелева при взятии Ловчи и в боях под Плевной, победоносный прорыв скобелевских отрядов через Иметлийский перевал на Балканах, знаменитый бой при Шейново, когда русские войска овладели древней Шипкой и нанесли турецким войскам окончательный удар – все эти операции вошли в число побед русского оружия под командованием генерала Скобелева. Они принесли ему славу, известность, восхищение и поклонение.

В Россию Скобелев возвращается корпусным командиром в чине генерал-лейтенанта. И последний военный подвиг Скобелева – взятие крепости Ахал-тепе в Туркестане в 1881 году. За эту победу он получил орден св. Георгия II степени и звание генерала от инфантерии. Вернувшись из экспедиции, Скобелев уезжает за границу. Он не стесняется вслух произносить речи о притеснении братьев – славян со стороны цивилизованных европейских стран – Германии, Австрии и получает еще одно прозвище "Славянский Гарибальди”. Правительство отзывает мятежного генерала из отпуска на родину и в результате несчастного случая Скобелев 26 июня 1882 года скоропостижно умирает.

• О нем говорили как о заговоренном богатыре, которого опекает Богородица – он из любых боев выходил без единой царапины. То же самое относилось и к его солдатам – потери в его отрядах были самыми маленькими.
• Яков Полонский написал на смерть Скобелева:

Зачем толпой стоит народ?

Чего в безмолвии он ждет?

В чем горе, в чем недоуменье?

Не крепость пала, не сраженье

Проиграно, - пал Скобелев! не стало

Той силы, что была страшней

Врагу десятка крепостей...

Той силы, что богатырей

Нам сказочных напоминала. ...